"Американская мечта" по-новосибирски

Что случилось с новосибирской компанией САН? Можно спародировать известную личность и сказать: «Она утонула». Мало ли разных бизнесов начинались и заканчивались на суровых просторах Сибири... Но ЗАО САН - особенная компания, ставшая для нашего города воплощением «американской мечты»: обычные ребята-сибиряки рванули с низкого старта, построили не абы какой, а производственный высокотехнологичный бизнес, экспортировали свою продукцию в 50 стран, привлекли внимание государственного «института развития» РОСНАНО и получили лестное предложение о сотрудничестве.

  Надо признать, что мы, новосибирцы, всем этим потихоньку гордились. Была надежда, что САН проложит путь для других малых компаний, и они тоже сумеют подняться, завоевать мир и сделать экономику Новосибирской области действительно инновационной и бурно растущей. Чем мы хуже корейцов или китайцев, в конце концов?

На сегодня компания САН — фактический банкрот. В конце 2012 года в новосибирской прессе прошла серия публикаций о том, что основатель и совладелец САН Владислав Мирчев вроде бы сам разворовал и уничтожил собственную компанию. Мы тогда обращались с господину Мирчеву за комментариями, но он отказался от разговора. А теперь пришел в редакцию по собственной инициативе, и мы решили дать ему слово ради объективности. Ответственность за свои слова несет исключительно он сам.
С Владиславом Мирчевым беседует корреспондент «Большого Новосибирска» Ирина Самахова:

-- Владислав, почему вы все же решили объясниться?

-- До сих пор мне не хотелось выносить сор из избы. Она ведь у нас общая с РОСНАНО. Я молчал и пытался любой ценой сохранить компанию. На данный момент я разорен, оболган, да еще и должен своим партнерам из РОСНАНО круглую сумму по решению арбитражного суда. А спасать уже нечего: новые управленцы, назначенные РОСНАНО после моего увольнения, учредили две другие фирмы с похожими названиями, выводят туда активы, переводят одних специалистов и массово сокращают других, кто давно работал со мной. Недавно уволили беременную женщину-менеджера. А за ней другую — с маленьким ребенком...

-- Зачем все это делается?

-- Трудно понять. Допустим, таким способом хотят избавиться от меня как от основного акционера. Но ведь у компании САН есть куча обязательств - перед поставщиками, перед совладельцами, по не закрытому банковскому кредиту... Бывают рейдерские захваты, когда отнимают дело, чтобы самим получать с него доход. Но бизнес САН сейчас в глубоком минусе. Поэтому объяснение может быть одним: партнеры заметают следы своего не самого удачного хозяйствования. А меня хотят выставить единоличным виновником всех бед.

--  А вы не виноваты ни в чем?

-- Виноват, конечно. Во-первых, в том виноват, что не внял в свое время мудрому совету не вступать в деловые отношения с государством. Большой человек настоятельно советовал. Но мне в тот момент договор с РОСНАНО казался огромной удачей. Боюсь, что для прояснения ситуации придется рассказать историю ЗАО САН с самого начала.

--  Давайте...

--  Я по образованию инженер, учился в Томске. Как и многим ровесникам, пришлось в 90-е годы обеспечивать семью, занимаясь торговлей. Это был меховой бизнес. Первые свободные деньги, около 300 тысяч долларов, я вложил в дело давнего товарища — материалы и оборудование для рекламы и других целей. Хорошо тогда пошла китайская защитная пленка для авто, под маркой «сан». И мы так назвали свою фирму. Вскоре начал бурно расти российский рынок рекламы, появилась потребность в широкоформатных принтерах. Привезли из Китая одну, вторую партию — продаются!

Я полностью занялся этим направлением, а партнер ушел в другую сферу. Продажи шли неплохо, но скоро стало понятно, что их тормозит отсутствие сервисных услуг в России. И мы стали развивать сервисные центры — набирали туда молодых инженеров, возили их на учебу, зарплату неплохую платили. Дела совсем хорошо пошли, мы продали больше тысячи сольвентных принтеров, стали крупнейшими дилерами китайских производителей. Русские инженеры толковые, они начали предлагать всякие усовершенствования для не самой надежной китайской техники. Так в компании возникло R&D-направление. Сначала электронный блок управления свой сделали, потом в системе отверждения заменили лампы накаливания на ультрафиолетовые светодиоды. В мире много кто пытался это сделать, но только у нас получилось. В результате стали сами производить принтеры и продавать их уже не только в России, но и за границей. Это было первое и единственное такое производство в РФ. А дальше дошла очередь до чернил. По ним было много нареканий от покупателей. Мы разработали собственную рецептуру и запустили опять-таки первое в России производство. Монополия, кстати, держится до сих пор.

-- Ходят слухи, что вы эту разработку бесплатно позаимствовали у одного из институтов СО РАН...

--  Клевета! Среди наших разработчиков вообще нет ученых, это инженеры с опытом химических производств. Просто мы точно знали, чего хотим. Был интересный творческий период, когда чуть ли не весь коллектив САН участвовал, или пытался участвовать в решении проблемы чернил. Я тоже, грешным делом, к химикам приставал: «Давайте вот это вещество добавим». А они: «Да ты спятил, неуч!». Как ни странно, в результате общих усилий получился достойный интеллектуальный продукт, защищенный патентом. И уже через год заработал наш новый завод.

-- Больно уж гладко излагаете... Так на самом деле и развивался САН - от удачи к удаче?

-- Нет, конечно. Но с нашими неудачами рассказ гораздо длиннее получится... Вот, с новыми чернилами была беда. Этим производством с самого начала занимался мой тесть, а главный инженер тоже в возрасте человек — один из лучших химиков-технологов Томска. Людям советского воспитания, конечно же, мало за свой участок отвечать, они болеют за общее дело. И они придумали, как фирме сэкономить — решили увеличить давление в системе очистки чернил, чтобы не так часто дорогие фильтры менять. Поток-то увеличился, но вместе с ним через фильтры пошли и загрязнения, от которых надо чистить продукцию.

С виду это незаметно, чернила разлили по флаконам и отправили заказчикам. Вот тут и началось — рекламация за рекламацией! Можно было бы каждому покупателю заменить товар без лишнего шума, но меня потянуло на красивый жест, словно мы Тайота какая-нибудь — отзовем брак! Пришлось возвращать сразу 10 тонн чернил. До сих пор не могу решить, верно ли тогда поступил...

--  Покупателям-то понравилось?

-- Главное, они не разбежались — значит, доверяли нам. Самое тонкое дело в бизнесе — продажи. Это была моя ответственность в компании. Наши менеджеры, можно сказать, жили в самолетах и на профильных выставках по всему миру. Я лично знаком практически со всеми конкурентами и с большинством крупных потребителей. Мы всегда старались влезть в шкуру покупателя. Про сервисные центры я уже рассказал, а потом придумали «студии САН» - небольшие центры услуг с нашим оборудованием, которые выполняли реальные заказы и делали наглядным наше преимущество — возможность устойчивой красочной печати на любых поверхностях. Так отрабатывались технологии бизнеса на основе продукции САН. И мы стали продавать не только принтеры и чернила, но и проработанные идеи бизнеса — франшизы.

Тогда «Коммерсант» писал, что компания САН догадалась приложить к набору продуктов поваренную книгу с интересными рецептами.

-- Все это было до прихода РОСНАНО?

-- Да, конечно. САН к тому времени существовал уже 10 лет, мы достигли оборота в 300 миллионов рублей в год и уверенно вышли на мировой рынок. Можно сказать, несли флаг России за рубежом, и нас там знали гораздо лучше, чем внутри страны. Но вот пришел октябрь 2008 года, а с ним Всероссийский инновационный форум в Санкт-Петербурге. Я туда вообще не собирался ехать, предстоял день рождения дочери, который стараюсь не пропускать. Но наша областная администрация почти силой вытолкала: поезжай да поезжай.

Ну, сочинили мы план развития на 100 миллионов рублей и полетели в Питер. Думали, если вдруг перепадут инвестиции, то пустим их на разработку нового принтера. До начала выставки был подготовительный период, тогда познакомились со многими другими участниками. Глядим, а у них-то бизнес-планы на миллиард, на три миллиарда.

И нам объяснили, что с меньшими суммами не стоит на выставку соваться — не заметят. Мы свой бизнес-план тоже переделали на миллиард рублей, благо хорошо представляли рынок и собственные возможности. План был вполне реалистичным. В день открытия форума на выставке собралось много вип-гостей.

Смотрю — надвигается Анатолий Борисович Чубайс со свитой, и прямо к нашему стенду. Он задал несколько вопросов и, честно говоря, сильно меня подкупил уровнем своей компетенции — словно сам долго занимался полиграфией. Выслушал мои пояснения и вдруг заявляет: «Все, вы наши, будем заключать договор». Я обомлел, конечно. Причем тогда же было сказано, что срок согласования финансирования в РОСНАНО — максимум полгода, и надо срочно готовиться к реализации бизнес-плана. Я вернулся в Новосибирск окрыленным.

-- Наверное, стоит пояснить, причем тут вообще РОСНАНО. Продукция-то у вас не наноразмерная, а зримая вполне...

-- Да, смешно бывает, когда спрашивают про нано-принтер, а он размером с билльярдный стол. Мы-то знать не знали, что занимаемся нанотехнологиями, когда старались как можно тоньше измельчить компоненты чернил. Получилось, что действительно до наноуровня. Еще нанотехнологии применяются в производстве светодиодов для наших принтеров. Правда, светодиоды японские, но это уже мелочь.

-- Еще один вопрос до того, как перейдем к вашему роману с РОСНАНО. 2008 — это ведь год начала всемирного экономического кризиса. Он что, никак не затронул САН? Как можно было на таком унылом фоне строить радужные планы?

-- Как раз в том году нам чрезвычайно повезло. Удалось сразу в десять раз сократить расходы на содержание офиса и производства, путем переезда из центра Новосибирска в Бердск. Потеряли при этом часть ценных кадров, которым не захотелось далеко от дома ездить - но основной костяк сохранился. Кризис способствует тому, что люди начинают держаться за работу — тем более такую интересную и перспективную.

-- Не слишком-то перспективную, как оказалось... Давайте переходить к вашим ошибкам.

-- Главная ошибка состояла в том, что мы поверили, что через полгода придут большие деньги партнеров, и начали серьезно готовиться к этому. Согласованный бизнес-план предусматривал и расширение производства, и создание новых офисов продаж, сервис-центров и студий САН в России и за границей. В один миг такую сеть не развернешь, поэтому мы начали выстраивать ее заранее на свои и заемные деньги. Очень мне не хотелось ударить в грязь лицом перед Чубайсом. Сказал «ап» - надо прыгать... я и прыгнул. Продал почти всю свою недвижимость, снял дополнительные производственные площади, закупил оборудование, набрал людей. А обещанные деньги РОСНАНО не пришли ни через полгода, ни через год.

-- Как жы вы выкручивались?

-- Обычным способом — занимали и перезанимали деньги. Тут еще банки добавили проблем — вдруг перестали играть по правилам. МДМ вообще отказал старым клиентам в перекредитовке, а Сбербанк согласился помочь, но не под обычных 14, а под 26 процентов годовых. А уж как они любят рассказывать про поддержку малого и среднего бизнеса... В конце концов, взяли нормальный кредит в НОМОС-банке, продолжаем работать. В августе 2009 года собрался инвесткомитет РОСНАНО, и нам сообщили, что в сентябре придут деньги. Но они не пришли ни в сентябре, ни в ноябре, ни в декабре 2009-го. Первую сумму на наш счет перечислили только в апреле 2010 года. Полтора года прошло! Причем вместо согласованных 750 миллионов рублей оказалось 600 миллионов, а из них 300 были заблокированы на счету. Их почему-то можно было тратить только на новое оборудование — а мы в нем уже не нуждались. Ситуацию можно так изобразить: самолет отправили в рейс, залив два бака горючего точно под маршрут, но один бак оказался заблокирован.

-- Правда, что вы деньгами РОСНАНО рассчитались по банковским кредитам?

-- Нет! Невыгодный кредит Сбербанка погасили из средств НОМОС-банка. А по этому кредиту до сих пор не рассчитались. На деньги РОСНАНО закупали комплектующие и выпускали продукцию, благо рынок рекламы начал оживать после кризиса, заказы пошли. Я посмотрел отчетность РОСНАНО: за 2010 год «САН» обеспечил добрую половину финансовых результатов госкорпорации! У нас росли объемы, и постоянно не хватало оборотки на покупку комплектующих. Стали просить разблокировать 300 миллионов на счету, и тут начались конфликты. Кураторы из РОСНАНО стали активнее лезть в дела компании. С самого начала у нас на постоянной основе работал финансовый контролер из РОСНАНО, а теперь завели правило, что любые траты должны идти через Москву, через совет директоров.

Наших контрагентов начала проверять служба безопасности госкорпорации. Поставщики, конечно, были шокированы. Многим из них мы были должны, а тут наши менеджеры начали просить еще и скидки — все ради сокращения расходов компании. Для РОСНАНО это стало идеей-фикс. Дошло до того, что у меня потребовали сократить разработчиков. Это поразило, честно говоря: «институт развития» готов пожертвовать этим самым развитием, инновационной составляющей проекта! К тому времени у нас уже была прекрасно оснащенная химическая лаборатория, одна из лучших в стране. Разработчиков удалось отстоять, но, как оказалось, на время. Бизнес рос, но и старые долги росли. В надежде разблокировать счет, мы добились аудиенции у Чубайса.

Думал, поговорю с глазу на глаз, но куда там, набилось в кабинет человек двадцать из РОСНАНО. И все накинулись на меня — дескать, с малым бизнесом у меня получалось, а с большим не могу справляться. Решили, что надо мне отойти от руководства. Назначили директором Наталью Стасюк. Мы с ней с самого начала вместе работали, поэтому я легко согласился. А еще прикрепили к нам своего финдиректора.

-- Помогло?

-- Нет, конечно. Чудес не бывает, нельзя прибыль получать без затрат. У нас впервые появилась задолженность по зарплате. Не такая большая, 15 миллионов рублей, но по закону, если она дольше 3-х месяцев тянется, заводят уголовное дело. Опять просим партнеров из РОСНАНО разблокировать счет. И вдруг наши кураторы соглашаются, но с условием: мы должны заключить договор на аудиторские услуги с определенной фирмой, на 4,5 миллионов рублей. Никто об этих аудиторах никогда не слышал. Мы для интереса обратились в самую известную в мире аудиторскую компанию — Прайс Ватерхаус, они назначили цену в 2 миллиона. Но у нас-то выбора не было... Подписали договор, уговорив их на рассрочку. Мы заплатили миллион — нам на совете директоров подписали зарплату, но не всю. Живем дальше, а из Москвы меня долбят смс-ками — почему не платите аудиторам? Довольно долга так продолжалось: мы им денег кусок, они освобождают часть зарплаты. В конце концов, закрыли договор. Честно скажу, над результатами этиго аудита плакал и смеялся наш финдиректор из РОСНАНО.

-- Чубайс в курсе был?

-- Я пытался ему рассказать об этом вымогательстве, но он, естественно, больше доверяет своим сотрудникам. А потом и вовсе контакты обрубил. Дошло до того, что мы ему записки под дверь подсовывали, но секретарша их в мусор переправляла.

--  Как ни крути, бизнес у вас плохо шел в тот период...

-- Да, в этом меня постоянно обвиняют. Зря расширил производство, зря набрал много людей. Но это же не прихоть моя была, все это было необходимо для выполнения согласованного бизнес-плана. Корректировать его партнеры не хотели, а денег на выполнение не давали. В конце 2011-го года я прорвался к Чубайсу, попытался уговорить его все же выполнить первоначальные обязательства. И он согласился это сделать, но с условием, что я полностью отойду от руководства, мой пакет акций будет размыт, и РОСНАНО поставит своего управляющего. С того дня компанией САН полностью руководит госкорпорация РОСНАНО. Под нового директора были выделены большие средства, но ситуация продолжала ухудшаться.

-- Почему?

-- Потому что никто не пытался ее улучшить. Когда пришел Иван Благодырь, старый товарищ Чубайса по РАО ЕЭС, он сразу дал понять, что САН для него временный аэродром. И действительно, через несколько месяцев он ушел на работу в правительство. Иван симпатичный, юморной человек, но у него привычки большого начальника. Он привел много своих людей, но и старых не уволил, поэтому управленческий штат САН сразу удвоился.

Внезапно появился советник директора, Курочкин, который раньше тоже работал в РАО , руководил непрофильным активом - птицефабрикой на Дальнем Востоке. Ему поначалу назначили оклад в 18 тысяч рублей, но уже через неделю приписали нолик - 180 тысяч. А вскоре советников с подобными зарплатами стало 8 человек! Директор снял самый дорогой офис в центре Новосибирска, потребовал купить ему новую Камри, хотя в автопарке САН были приличные машины. Но это ерунда, конечно, и я бы не стал упрекать Ивана в расточительстве, если бы он поднял бизнес.

Нас с Натальей Стасюк к тому времени лишили всех рычагов управления, и мы единственное, что могли — постоянно нудеть, что нужно заниматься в первую очередь продажами. Но в словаре людей из РАО вообще нет такого слова, они понимают только «сбыт». У энергетиков с ним не бывает проблем — электричество купят в любом случае, знай производи да тарифы накручивай... В подметных письмах, разом напечатанных почти всеми новосибирскими газетами, меня обвиняли в том, что я кучу денег РОСНАНО просадил на свои зарубежные поездки. Но я по специализированным выставкам летал, это незаменимый компонент технологии продаж. САН исчез с выставок — сразу упали продажи.

--  Но вот Благодырь ушел...

-- … И ничего к лучшему не изменилось. Иван передал власть своему советнику-птицеводу Курочкину. Якобы, по согласованию с Чубайсом, что сомнительно - Анатолий Борисович вообще отсутствовал в это время в Москве. Курочкин начал менять старую команду, да так, что у людей совсем руки опустились. Вместо уволенного опытнейшего директора нашего химического завода поставил дочку своих знакомых — 22 года девочке, она работала менеджером в гостинице Ривер-парк. Мы, значит, были непрофессионалами, и вот профессионалы пришли! Я уехал в отпуск, но просматривал электронную почту о делах компании. И вдруг попался на глаза платеж в 200 тысяч за какие-то маркетинговые исследования. Мы отродясь маркетинг не заказывали, сами можем кого угодно ему научить... В САН была введена система согласований любых расходов, но этот заказ, как оказалось, единолично оформила финдиректор. Когда я вернулся, потребовал объяснений. Оказалось, это просто обналичка, для компенсации старых расходов бывшего директора. Благодырь, якобы, ходил в ресторан с представителями РОСНАНО, а чек забыл взять. Тут я взорвался - совсем обнаглели!

Собрал объяснительные с бухгалтерии и разослал письма всем акционерам, что компанию разворовывают. В ответ прислали ревизионную комиссию, которая занялась не последними событиями, а стала с 2008 года копать. По ее итогам меня и объявили главным вором, вообще уголовником. Прямо так, без следствия и суда. И до сих пор следователи меня ни разу не беспокоили, из чего можно сделать вывод, что материалов для этого нет.

-- С руководством РОСНАНО вы пытались объясниться?

-- Чубайс не принимает, я же говорил. В последний раз в Москве беседовали с его замом по безопасности. Это был настоящий наезд: отдавай все акции, сто миллионов сверху — и свободен. Потом полковник смягчился: «Мы знаем, что у тебя денег нет, просто акции отдай». Я уже был готов на это, но с условием сохранения команды САН. Этого мне никто не обещал...

Я вернулся в Новосибирск, и тогда впервые решил рассказать о своих бедах товарищам по технопарку Академгородка, где САН числится успешным резидентом. Руководство технопарка уговорило приехать директора по инновационному развитию РОСНАНО Ю.А. Удальцова. В декабре 2012-го он был в Новосибирске, и в технопарке устроили полный «разбор полетов» САН. Удальцов говорит: «Мы посчитали, что Мирчев 500 миллионов украл». Ему возражают: «Так вы же всего 300 дали, как он 500 мог украсть?».

Смотрю, он вроде задумался, а в конце встречи пообещал в Москве поглубже разобраться. С тех пор никто со мной не связывался, на мои запросы РОСНАНО не отвечает. Совет директоров вообще перестали собирать. Что сейчас происходит, я вам с самого начала рассказал — кончают мою компанию, ЗАО САН.

--  С чем вы в результате остались?

-- Франчайзинговый бизнес был сразу выделен в отдельную компанию, в нее вложились мои партнеры из разных стран и я сам. Цель была поддержать продажи САН, но можно работать и с другим оборудованием, чем мы сейчас и занимаемся. Этот бизнес к РОСНАНО не имеет отношения, но и его сейчас требуют отдать бесплатно в счет погашения моих мифических долгов.

--  Каких именно?

--  Якобы, топ-менеджмент САН переплатил сам себе премии без согласования с советом директоров. Это чушь, механизм премирования был прописан в бизнес-плане, и мы ничего не нарушали. Премии всем сотрудникам зависели от объема продаж: есть продажи — есть премии, нет продаж — сидим на окладе. Нарушают законы как раз новые ставленники РОСНАНО, выкидывая людей на улицу без выходного пособия.

-- Насколько ваша история типична для деятельности РОСНАНО?

--  Я это специально не исследовал, но буквально на днях обратился за помощью к бизнес-омбудсмену Б.Ю. Титову. Он говорит, что у него уже целая коллекция похожих историй, причем не только от российских компаний, но и от зарубежных. Люди жалуются на рейдерство, но у меня другое объяснение провалов РОСНАНО: они берутся за то, что не умеют делать. Бизнес — это не раздача казенных денег с последующей стрижкой купонов, это другая работа. Компанию САН не вернуть, но, может быть, моя история послужит предостережением для тех предпринимателей, которые еще верят в так называемое частно-государственное партнерство.