Наука и технологии |
Движение «бизнес-ангелов» и частное инвестирование инновационного бизнеса15.11.07«Круглый стол» РАРМП и газеты «Бизнес для всех»
Кто такие «бизнес-ангелы»? Это не благотворители и не бескорыстные помощники малого бизнеса. Скорее это венчурные капиталисты, причем действующие на самой ранней стадии развития инновационных компаний. «Посевная» и начальная (старт-ап) стадии инвестирования – это как раз для них. Безусловно, бизнес этот рисковый, порой очень рисковый. Но «бизнес-ангелы» снижают свой риск за счет инвестирования одновременно нескольких компаний, тщательного отбора проектов, участия в управлении бизнесом. Используя венчурный механизм инвестирования, «бизнес-ангелы» предоставляют инвестиции без залогов и гарантий, но за долю (пакет акций) в компании. У «бизнес-ангелов» уже есть своя организация – Национальное содружество «СБАР». В конце октября с.г. в Петербурге состоялась встреча местных «бизнес-ангелов». В ноябре с.г. в Москве пройдет Второй Российский форум «бизнес-ангелов». Планируемое количество участников – 70-100 частных инвесторов, вкладывающих средства в перспективные компании. ВСЛЕД ЗА ВЕНЧУРНЫМ ФОНДОМ Леонид РЫЖКОВ, ответственный секретарь Общественно-экспертного совета по МП при Мэре и Правительстве Москвы: Тема нынешнего «круглого стола» чрезвычайно актуальна для России. Я столкнулся с нею впервые, как ни странно, не в России, а в Соединенных Штатах. Там понятие «бизнес-ангелы», да вообще механизм финансирования венчурных проектов действует давно. Такая система финансирования перспективных высокотехнологичных проектов в США является одной из ведущих («Силиконовая долина», город Сан-Хосе). По объему финансирования она уступает только венчурным фондам. Сегодня и в России эта проблематика достигла такого уровня, что уже не является экономической экзотикой, а даже выносится на обсуждение «круглых столов», подобных нашему. Это, безусловно, будет способствовать дальнейшему росту финансирования венчурных проектов. Вадим СТРЕНАЛЮК, зам. исполнительного директора Национального содружества «бизнес-ангелов» «СБАР»: Термин «бизнес-ангелы» – достаточно новый, хотя последний год активно вошел в обиход деловой прессы. Практически это частные инвесторы только-только зарождающихся компаний, точнее, первые профессиональные инвесторы компаний. На ранней стадии такие компании могут существовать на средства инициаторов проекта и самого ближайшего доверительного окружения (семья, друзья, привлеченные инвесторы, способные дать денег на проект). Это еще не профессиональные инвесторы. А вот профессионалы делают на этом бизнес, они инвестируют компании или проекты с целью получения доходов как компаний, так и своего собственного бизнеса. Это как раз плеяда частных инвесторов, которые инвестируют деньги в некой кооперации между собой. Кстати, Национальное содружество «бизнес-ангелов» («СБАР») появилось при поддержке Российской ассоциации прямого венчурного инвестирования и Комитета ТПП РФ по инвестиционной политике. Мы являемся членами Европейской сети «бизнес-ангелов», откуда получаем методическую, инвестиционную и профессиональную поддержку и помощь. Вопрос: Насколько эффективны такого рода инвестиции? В.Стреналюк: Если обратиться к статистике, разные секторы экономики дают разную отдачу. По 20-летнему опыту США, наибольшую отдачу от инвестиций имеет именно рисковое венчурное и особо рисковое инвестирование на той стадии, когда компания еще не функционирует, а имеется только общая идея. Но тем не менее профессиональный подход к инвестированию, к выбору проекта и управление ростом этого проекта на самых ранних стадиях его развития позволяет получать не просто доход, но самый высокий доход среди других схем инвестирования. За последние 10 лет инвестиционный сектор сильно изменился. Если раньше крупные корпорации, имея определенные наработки, прорывались на рынке вперед, теперь мы видим, что такие компании появляются практически «с нуля», на голом месте и за несколько лет или даже месяцев завоевывают лидирующее положение на рынке. К примеру, таковы Microsoft, Intel, IBM. Сейчас уже существует классическая схема деления инновационных компаний по стадиям: sееd, start-up, ранний рост и т.д. Если расставим компании еще по степени риска вложения капитала на каждой стадии развития, то поймем, что чем раньше происходят инвестиции и чем больше степень неопределенности, тем более высок риск. Он падает с развитием компании. Точно так же – меняется и потребность в деньгах: на ранней стадии она не столь высока, а на стадиях вложения прямых инвестиций суммы растут и достигают миллионов долларов. Недавно прошла вторая презентационная сессия «СБАР», т.е. произошла собственно встреча подготовленных инвестиционных проектов с частными инвесторами. Это уже «упакованные» проекты, которые с состояния технологической идеи доведены до состояния бизнес-предложения для инвестирования – с определенными расчетами, которые можно на этой стадии провести. Восемь таких компаний были предложены частным инвесторам. Будем надеяться, что какие-то из них будут выбраны для инвестирования и получат свое развитие. Мы провели семинар-тренинг для «бизнес-ангелов». Частные инвесторы, которые решили посвятить себя инвестированию именно высокотехнологичных инновационных компаний, должны пройти некую подготовку. Мы приглашаем успешных «бизнес-ангелов», которые уже прошли процесс инвестирования и имели историю успеха. Эти люди могут поделиться своим личным опытом, своими реальными трудностями и путями их преодоления. БЕЗ ЗАЛОГОВ И ГАРАНТИЙ Инвестиционный механизм сегодня – это инвестирование без залогов и гарантий либо это деньги с высокими рисками. Сегодняшнее юридическое поле дает довольно слабую защиту «бизнес-ангелам». «Бизнес-ангел», входя в проект, вынужден добиваться высокой доли в акционерном капитале, что далеко не всегда приветствуется инициаторами проекта. Я бы назвал еще неопределенный статус «бизнес-ангелов» в органах власти. Отсутствует взаимодействие и партнерство «бизнес-ангелов» с государственными проектами. Есть идея сделать совместный проект с т.н. «Фондом И.Бортника». Идея состоит в том, чтобы снизить технологические риски новых идей тем, что ранняя стадия получила бы инвестиции в рамках программы «Старт». Проверив идею на стадии НИОКР, «бизнес-ангел» или частный инвестор имеет возможность входить в проект со сниженными технологическими рисками. Но сегодня явно недостаточна информация об успешных историях «бизнес-ангелов». Мы пытаемся популяризировать истории успехов, которые реально имели место не только в США, но и в России, чтобы привлечь внимание к этому сектору экономики. Есть трудности регистрации, сертификации, таможенные, проблемы антимонопольного регулирования. Одна из наших компаний – она занимается обеззараживанием воздуха – разрабатывает и поставляет уникальные установки, не имеющие аналогов по эффективности. Мировой Банк заинтересовался этим устройством с целью оснащения предприятий ГУИН. Но есть правило: должен быть проведен конкурс и на нем представлены несколько альтернативных предложений. А таких предложений и нет! Как проводить конкурс – непонятно. В рамках реализации нашей концепции разработаны и действуют региональная, кадровая, отраслевая программы. Региональная предусматривает развитие в регионах сети «бизнес-ангелов», подготовку бизнес-среды, обучение частных инвесторов, а, с другой стороны, подготовку инновационных проектов в регионах. Будем передавать свою технологию, т.е. «упаковывать» проекты, готовить бизнес-предложения к инвестированию. Вопрос: Где-нибудь учат на «бизнес-ангелов»? В.Стреналюк: Учат. Наша кадровая программа содержит два направления. Первое – подготовка инновационных менеджеров. Мы приглашаем на стажировку молодых специалистов, студентов, аспирантов – людей с высшим образованием, имеющих опыт коммерческой деятельности, всех, кто хочет посвятить себя инновационному бизнесу. Вместе с инициаторами проектов они изучают рынок, отрабатывают предложения, выбирают продукт на базе инновационной технологии. В дальнейшем такие специалисты будут востребованы в управлении инновационными компаниями. Здесь полезными могут быть и люди, по разным причинам ушедшие из активного бизнеса, но имеющие уникальный опыт, деловые связи и в принципе обладающие энергией и желанием продвигать интересные для них инновационные продукты. Мы не очень рекламировали это направление, но уже немало желающих поучаствовать в нем. В этом году принято в члены «СБАР» около 50 частных инвесторов, созданы 3 региональные секции, рассмотрено 350 заявок на инвестирование. 20 компаний представлены на сессиях, две компании получили инвестиции – немного не в том формате, как заказывалось, тем не менее работа пошла. Вопрос: Нельзя ли подробней об этих двух компаниях? В.Стреналюк: Один из проектов был представлен на первой презентационной сессии. Это компания с очень молодой командой, которая продвигает такую технологию: используя то, что почти все сотовые телефоны оснащены связью «длительного формата на ближнее расстояние», фирма использует эту технологию инновационным образом. В принципе возможно через нее продвигать рекламируемый продукт. Сделан расчет, в том числе финансовый, и мы предложили инвестировать эту компанию. Уже нашли для компании «бизнес-ангела», правда, не в полном объеме, как был рассчитан бизнес-план – в более ограниченном варианте, что, однако, позволяло реализовать пилотный проект. Вторая компания была представлена на второй сессии – «Производство картин-обогревателей». Что это такое? Обогреватель – тонкая пластина, совмещенная с какой-либо репродукцией на ней («два – в одном» – прибор для обогрева помещений и произведение искусства). Продукт апробирован, продается, и инвестор рассматривает предложение на участие в проекте. При этом используется принцип соинвестирования. Новый частный инвестор охотней входит в проект, в котором уже участвуют другие инвесторы либо другой «бизнес-ангел». При этом достигается и снижение риска, и взаимопомощь при движении продукта. Ведь «бизнес-ангел» входит в проект не только и не столько деньгами, сколько своими бизнес-связями, бизнес-возможностями. ПРОДАТЬСЯ СТРАТЕГИЧЕСКОМУ ИНВЕСТОРУ! Геннадий ЛОБАНОВ, член Экспертного совета «ОПОРЫ РОССИИ»: Если я – инноватор, у меня альтернатива только одна: я должен «продаться» стратегическому партнеру, т.е. так или иначе я свой бизнес отдаю. И, насколько я знаю, легче продать патент и не «париться». Потому что инновационный бизнес, особенно связанный с производством, в России – гиблое дело по всем параметрам. Т.е. я должен для себя четко представить, на какой стадии я должен уйти, чтобы снять больше доход. Дмитрий ГОРБУНОВ, зампред Комитета по инновационному и венчурному финансированию Московской ассоциации предпринимателей: Давайте проанализируем ситуацию. Ученый сначала должен найти партнера по бизнесу. Ведь если он – ученый, то уж точно не предприниматель. У нас же в России вообще проблема состоит в том, что каждый ученый, каждый автор разработки считает, что он в состоянии самостоятельно разговаривать с «бизнес-ангелом», с венчурным капиталистом. Мы проводили два конкурса. И каждый год сталкиваемся с этой проблемой, когда автор заявляет, что он сам все сделает. Мы сотрудничаем со «СБАРом» именно на той стадии, когда помогаем, в какой-то мере заменяем «бизнес-ангелов». Г.Лобанов: Я могу согласиться с вами в той мере, что многое у нас продолжается с советских институтов внедрения: сначала НИОКР, потом опытный образец, потом внедрение. А что сегодня? Я – бизнесмен. Я дал деньги не потому, что жду 150% прибыли. – Значит, вы бесцельно даете деньги. – Нет, чтобы развить идею как бизнес. – Вы не «бизнес-ангел». Вы просто ангел! Вы знаете, что будете выходить из бизнеса. И это не должно быть проблемой. Вопрос: Когда лучше выходить из бизнеса и надо ли выходить? В.Стреналюк: Так ли хочет «бизнес-ангел» сохранить бизнес за собой? Приведу пример. У нас была компания, которая занималась производством отдушин (товары бытовой химии). Люди, которые там работают, понимают, что из этого бизнеса надо выходить. Но наследники не хотят этим заниматься – у них свой бизнес. Бросать же доходный бизнес – жалко. Вот такая дилемма. В СОДРУЖЕСТВЕ С ВЕНЧУРНЫМИ ФОНДАМИ Алексей КОСТРОВ, гендиректор Агентства по развитию инновационного предпринимательства: Дело не только в нежелании наследников наследовать инновационный бизнес. В принципе инновационное предпринимательство, как никакое другое – ресурсоемкое. Поддерживать этот сектор экономики только за счет бюджетных денег было бы неправильно. Поэтому мы изначально, формируя механизм поддержки этого сектора, исходим из того, что бюджетные деньги должны пойти, во-первых, на создание инфраструктуры поддержки и, во-вторых, – на привлечение внебюджетных инвестиций в эту сферу. Надо сделать так, чтобы инвесторы пришли в этот сектор и принесли свои средства. Мы сразу говорим, что не занимаемся поддержкой фундаментального, тоже очень важного направления. Перед Агентством поставлена задача создать условия для осуществления предпринимательства в инновационной сфере, мы должны сами продумывать механизмы поддержки – от старта до стадии развития. Старт – это субсидии, те первые деньги, которые необходимы для того, чтобы показать инвестору: определенная работа уже проделана! Департамент поддержки и развития МП предоставляет субсидии на патентование в России и за рубежом, на создание опытного образца, на продвижение продукции на рынке. Получив субсидии, предприниматель лучше подготовится к встрече с первым своим инвестором. Как показывает зарубежный опыт, все инновационные предприятия (90%) без инвестора в своем развитии не обходились. Это иллюзия – пытаться строить инновационный бизнес на своих деньгах, да даже на заемных. Вопрос только в том, через какое время потребуются инвестиции. Это когда развитие дойдет до такой стадии, что без инвестиций не обойтись. Хорошо бы, чтобы первый инвестор четко понимал бизнес, инвестировать который ему предложено. Наиболее понимающий ситуацию инвестор – это и есть «бизнес-ангел». Вопрос: Как вы взаимодействуете с «бизнес-ангелами»? А.Костров: Мы создали первый частно-государственный венчурный фонд и уже проинвестировали первые три предприятия, готовим четвертое. Это крупные инвестиции – 60-70 млн рублей. Деньги выдаются под контрольный пакет акций. Сейчас формируется второй частно-государственный венчурный фонд. Его мы пытаемся сдвинуть на «посевную», более раннюю стадию, чтобы он больше работал с проектами стартующих предприятий. Между венчурными фондами и субсидиями остается ниша, где разместятся фонды «посевного» финансирования и «бизнес-ангелы». По поводу «бизнес-ангелов»: мы считаем, что этот элемент крайне необходим для российской экономики. Мы очень активно работаем с Национальным содружеством «бизнес-ангелов» и считаем первостепенной задачей всячески популяризировать это понятие. Многие предприниматели не знают, что это за инструмент, что за механизм: «посевной фонд», «бизнес-ангелы» и пр. Популяризация – это первый шаг, который нужно сделать, в том числе средствам массовой информации, общественным объединениям. Возможно, следует ввести специальный режим для людей, относящих себя к «бизнес-ангелам» – Реестр, аккредитацию либо общественное объединение. Люди хотят проинвестировать, но перед этим надо пройти какое-то обучение, влиться в эту систему. Хотя понятно, что каждый отвечает за себя, инвестирует собственные средства, т.е. деньги не объединяются, а каждый сам инвестирует в проект. Насчет «посевного» фонда мы даже обратились с письмом в МЭРТ РФ с просьбой подумать, как по линии Российской венчурной компании создать фонд «посевного» финансирования. Эта идея присутствует в содружестве «бизнес-ангелов» «СБАР». Помимо средств «бизнес-ангелов» не обойтись, конечно, и без бюджетных денег. В принципе нам кажется, что эти массированные действия приведут к тому, что эта ниша – между венчурными фондами и субсидиями – будет постепенно заполнена. Доходность на этом рынке может быть достаточно большой. Когда мы создавали венчурный фонд, многое было не ясно: что за венчурный фонд? Что за инновационная компания? Теперь уже действует несколько венчурных фондов. Финансовая компания просто «с нуля» создавала венчурный фонд под информационные технологии. Вопрос: Какова все-таки ниша «бизнес-ангелов»? А.Костров: Говоря о движении «бизнес-ангелов», еще раз подчеркну, что это необходимый структурный элемент системы поддержки инновационного предпринимательства. И задачу Агентства мы видим во всесторонней поддержке этого начинания, его популяризации. Думаю, мы замахнемся и на такое мероприятие, как съезд «бизнес-ангелов» под патронажем Департамента поддержки и развития МП с тем, чтобы привлечь к этому событию внимание широкой общественности. Когда мы летом проводили презентационную сессию, там были и венчурные фонды, и управляющие компании, и фонды прямых инвестиций, были и «бизнес-ангелы». Возможно, следует подумать о льготных началах для «бизнес-ангелов», которые инвестируют в технологический бизнес. С такой инициативой можно выйти сначала на уровень правительства Москвы, а затем и на федеральный. Деньги у населения есть. Активный рост ПИФов подтверждает это. Задача сегодня в том, чтобы направить их в другое русло. Кстати, многие ПИФы в последнее время показывают отрицательную доходность (на 2-3%). Инновационный бизнес более рисковый, но и доходность у него выше. Презентационная сессия – это уже какое-то сито, через которое проекты прошли, будучи кем-то рекомендованы. Поскольку доходность на этом рынке можно получить достаточно высокую, те, кто приходит с фондового рынка, не без удивления обнаруживают, что это не менее привлекательная сфера приложения капитала. Особенности и перспективы инновационного рынка знакомы далеко не всем. Когда мы создавали Московский венчурный фонд, компании, которым мы предлагали принять участие в конкурсе на право стать управляющей компанией, очень туманно представляли, что это такое. Но конкурс состоялся, и управляющая компания была выбрана. В первом венчурном фонде это «Альянс Росно – Управление активами». Сейчас создается второй Московский венчурный фонд. Скоро будет объявлен конкурс. Насколько мне известно, участвовать в нем намерена компания «ВТБ – Управление активами». Мы считаем, что «бизнес-ангелы» могут и должны стать важным элементом инфраструктуры поддержки инновационного предпринимательства, поэтому и свою задачу видим во всесторонней поддержке этого движения. Чтобы это движение развивалось активно, надо продумать, какие налоговые льготы нужны «бизнес-ангелам» и с какой законодательной инициативой можно выйти в Мосгордуму и в Госдуму. Г.Лобанов: Сейчас у инноваторов нет никаких льгот. У них денег не густо, и им нужны хотя бы налоговые послабления. Брать их в инвестиционном фонде тоже рискованно. Придет эксперт, проанализирует проект, даст свое заключение, а потом приходит чиновник, деньги дает не свои – государственные, по существу под отчет. Их потом надо вернуть… А.Костров: Эту проблему в венчурном фонде мы решили тем, что исключили чиновника из процесса инвестирования. Решение о выдаче инвестиций принимает управляющая компания. Она таким образом поддержала уже четыре инновационные фирмы. До конца года будет проинвестировано еще два проекта. Этого, конечно, мало. Но это только начало. Что же касается выделения субсидий инноваторам, то здесь некоторая доля субъективизма остается. Случается, что эксперт дает по проекту отрицательное заключение, а сам разработчик убедительно доказывает членам комиссии перспективность своего проекта, и те принимают решение в его пользу. Г.Лобанов: Эта ситуация известна: эксперт смотрит на проект отстраненно и часто склонен сомневаться в его перспективности, автор же проекта всегда уверен в успехе. А.Костров: Определение перспективности проекта – очень сложный и ответственный момент. В связи с этим руководитель Фонда содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере Иван Бортник экспериментирует со своими программами «Старт», «УМНИКИ», «Темп». У него деньги из разных источников. Ведь даже средства МЭРТа на эти цели идут по двум департаментам. Вопрос: Хотелось бы уточнить, на какой стадии инновационного процесса роль «бизнес-ангела» становится ключевой? А.Костров: «Бизнес-ангел» – это человек, который должен появиться в инновационном предприятии через пару лет после его создания и поддержать это предприятие не только деньгами, но и своим предпринимательским опытом. Он должен разбираться в тематике инновационной разработки, в которую он инвестирует, помочь предприятию, связями, видением путей реализации проекта. Реплика: Это получается что-то похожее на франчайзинг. А.Костров: Сходства здесь практически никакого. Франчайзинг – это продажа готового, отработанного стандарта технологии ведения бизнеса. Венчурный инвестор – это человек, который разбирается в той сфере, к которой относится выбранный им проект. Благодаря этому он как бы за руку выводит компанию на большой рынок и потом продает ее за большие деньги. Реплика: Получается, что «бизнес-ангел» имеет возможность отобрать у предпринимателя его имущество и фирму. А.Костров: «Бизнес-ангел» в этом не заинтересован. Это человек, способный делать серьезный бизнес, но увидевший в инноваторе что-то такое, чего нет в нем самом. Такой дуэт способен обеспечить конечный успех и понимание этого должно быть у всех. НЕФОРМАЛЬНЫЕ ОТНОШЕНИЯ С ИНВЕСТОРОМ Г.Лобанов: Хорошо, когда удачно складываются ментальные отношения, и предприниматель и инвестор становятся приятелями, друзьями. Но и здесь остается опасность: у предпринимателя доля в уставном капитале уменьшается и тут важно не поддаться на эту «каплю дегтя», так как у нас есть масса способов выдавливания человека из бизнеса. И устоять против такого соблазна бывает нелегко, если дело идет успешно. Мне известен не один такой случай. Несколько лет назад, например, один предприниматель продал свой бизнес в Швецию и вместе с разработчиком инновационного проекта туда поехал. А через два года они вернулись – их просто выдавили из их же фирмы. И это спокойные законопослушные шведы! Поэтому «бизнес-ангел» изначально должен понимать, что он рано или поздно уйдет из бизнеса, в который вкладывает средства, важно только с какими деньгами он уйдет. Вопрос: Но ведь у тех предпринимателей наверняка был патент. Почему они не стали защищать свой бизнес? Г.Лобанов: К сожалению, большая часть наших патентов «инвалидна». Поэтому иностранцы, да и наши предприниматели могут безнаказанно пользоваться тем, что якобы охраняет такой патент. Я хотел бы обратить внимание на другое. Сейчас Высшая школа экономики ведет очень важное исследование предпринимательской активности в инновационной сфере по заказу Минэкономразвития РФ. Это министерство, вкладывающее значительные средства в создание бизнес-инкубаторов и технопарков, озаботилось противоречивыми сигналами, которые до него доходят. С одной стороны, представители инвесторов говорят, что у нас достаточно денег для инвестиций, но не хватает пригодных для коммерциализации проектов, с другой, – представители инновационного бизнеса утверждают обратное, что у нас, мол, много хороших идей и даже готовых бизнес-проектов, но частные инвесторы к нам не идут, так как у них есть возможность вкладывать свои средства в менее рисковые, но тоже высокодоходные сферы экономики. То, что привлечение в предпринимательство частных инвестиций реально, показывают результаты другого исследования об уровне неформального частного кредитования. Оказывается, только за последний год число неформальных инвесторов выросло в полтора раза и превысило 1,2 млн человек – более 2% трудоспособного населения. Это неформальное кредитование, юридически не обеспеченное друзьями, знакомыми, родственниками. Суммы здесь сравнительно невелики – до 200 тысяч рублей. Но 7% от этого числа инвесторов дают уже значительные суммы под хорошую бизнес-идею. Это значит «петух прокричал», и люди стали понимать, что если у них есть какие-то деньги, то лучше всего их вложить в бизнес, который хорошо развивается. Сейчас у нас наиболее перспективная «точка роста» в инновационной экономике – амбициозные программы солидных вузов, таких, как МГТУ, МИФИ, МГУ и ряд других. И если бы наши власти, наконец, разрешили, как это принято во всем мире, вузам организовывать фирмы, быть их учредителями, и потом получать за это соответствующую прибыль, то это могло бы обеспечить настоящий рывок в инновационном секторе экономики. Тем более что у нас много хороших учебных центров, где студенты четко ориентированы на бизнес. А.Костров: Мне недавно довелось побеседовать с одной молодой женщиной, которая получила в Англии образование и приехала в Москву с готовой бизнес-идеей и намерением организовать инновационное предприятие. Она получила субсидию на реализацию своего проекта, и ее пригласили в бизнес-инкубатор «Строгино». Реплика: Ей просто повезло! А.Костров: Не совсем так. В Москве выстроена инфраструктура поддержки инновационного предпринимательства и это пример того, как инфраструктура проявляется на практике конкретных предпринимателей. Я считаю, что созданные инструменты поддержки надо активно популяризировать в СМИ и тем самым приближать к реальному бизнесу, добиваться максимального совпадения потребностей рынка с выделением денег из бюджета на поддержку бизнеса. Олег МОЛОДЦОВ, советник президента МАП, руководитель бизнес-школы Московской академии государственного и муниципального управления: Сейчас уже многие предприниматели смогли развить свои предприятия до уровня, когда возникает естественное желание диверсифицировать бизнес. Хотелось бы узнать, видит ли «СБАР» такого предпринимателя в качестве будущего «бизнес-ангела»? В.Стреналюк: Несомненно. У такого предпринимателя есть несколько вариантов сотрудничества с нами. Он может просто вступить в Сообщество «бизнес-ангелов». Процедура простая, взнос – 50 тысяч рублей в год. Он будет печататься и участвовать в любых наших мероприятиях. Такому предпринимателю желательно определить, в инновационные проекты какого направления он предпочитает вкладывать свои инвестиции и их масштаб. Предприниматель, располагающий свободными средствами и желанием инвестировать их в инновационные проекты, может и не становясь членом «СБАР», сотрудничать с нами, участвовать во всех семинарах, тренингах, оплачивая их каждый раз отдельно. Наконец, он может просто участвовать в кадровой программе «СБАР», указав, в каком качестве он готов участвовать в отборе проектов, например, как технологичный или патентный эксперт, как экономист. Это поможет ему набраться опыта, прежде чем стать инвестором. О.Молодцов: Есть еще одна проблема. Недавно я встретил руководителя инновационного предприятия, у которого есть около 60 патентов, многие уже с образцами. Но у него большие трудности с коммерциализацией разработок, составлением бизнес-проектов. «СБАР» готова работать с такими инноваторами? В.Стреналюк: У содружества есть специалисты по разработке бизнес-планов и они могут помочь. Но чтобы коммерциализировать инновационный проект, нужна команда. Если она сформирована, у нас с ней есть предмет для разговора. Если команда неполна – тоже есть предмет для разговора, так как из своего кадрового резерва можем рекомендовать менеджера. «СБАР» себя позиционирует как площадку для встречи инвестора с инноватором. Подавляющее большинство бизнес-заявок поступают к нам совершенно не готовыми, чтобы их рассматривать как готовый проект для инвестирования. Чаще всего это просто инновационные идеи. Но если автор понимает, какой продукт он будет потом продавать, за какие деньги и кому, то мы поможем ему довести этот проект до стадии бизнес-предложения. НИША В ИННОВАЦИОННОМ ПРОЦЕССЕ Евгений МАГИДОВ, вице-президент Инновационного союза РФ: Мы много говорим об инноваторах. Но кто такой инноватор? Если заглянуть в англо-русский словарь, то там разъясняется: это человек, который профессионально занимается внедрением чего-то нового. В советские времена слова «инновация» не было, а было слово «внедрение». Сейчас мы пользуемся понятием «инновационное предприятие». Если это предприятие, значит, у него есть производство, какая-то недвижимость. Но в то же время инновационная деятельность – это услуга. Получается, что инновационная фирма – это фирма, которая постоянно обновляет свое производство, обучает свой персонал. «СБАР» тоже ведет обучение. Не совсем ясно, чему там учат и кого готовят. Возникает и другой вопрос. Насколько я понял, «СБАР» работает в сфере инвестиций, контактируя с фондами, государственными структурами поддержки. Это частно-государственное партнерство. Но если крупные компании станут приходить в инновационный сектор в качестве инвесторов, им меньше всего захочется иметь дело с государственными структурами, где сплошь коррумпированные чиновники. Кроме того, «СБАР» участвует в инновационном процессе на самой начальной его стадии и, насколько я понимаю, не отвечает за конечный результат. Когда же к инноватору приходит человек, готовый вложить в реализацию проекта деньги, он намерен идти до конца. В.Стреналюк: У нас есть четкое понимание своей ниши в инновационном процессе. Что же касается терминологии, то должен заметить: все словари больше или меньше, но отстают от жизни. Если термин отвечает реальной ситуации на рынке и его однозначно понимают все, то он имеет право на существование. Но я согласен, что точность формулировок важна. Под понятием «инноваторы» я имел в виду людей, участвующих в инновационном процессе – это и инициаторы инновационных разработок, и инвесторы, и консультанты. Теперь об обучении. Мы никому ничего не навязываем. Но есть реальная потребность рынка. Подавляющее большинство тех, кто готов инвестировать собственные средства в нетрадиционный бизнес и от этого получать прибыль, не знают даже, что их можно называть «бизнес-ангелами», не говоря уже о многих других существенных тонкостях в реализации инновационных проектов. Людей, готовых прийти в инновационный бизнес в качестве инвесторов, немало. Сейчас в России официальных долларовых миллионеров более 85 тысяч. Опросы показывают, что из них 10% готовы стать инвесторами. Надо их к этому подготовить. Бизнес-то высокорисковый. На семинарах, тренингах мы рассказываем им о примерах, ставших азбукой предпринимательства. Александр КОМАРОВ, начальник отдела инвестиций «СБАР»: Бизнесом это назвать нельзя, так как плата, которую вносят слушатели, идет на оплату аренды помещения и вознаграждение лекторам. За подготовку проекта к коммерциализации, при поступлении инвестиций на его реализацию мы берем стандартный для мировой практики процент от суммы инвестиции. Но это тоже не бизнес, так как это деньги, на которые только и может существовать «СБАР». А обучающие семинары и тренинги пользуются возрастающим спросом. Например, на наш первый семинар пришло 40 человек. А на второй, который мы проводили недавно, уже 60 человек. «БИЗНЕС-ДЬЯВОЛЫ» ПРОТИВ «БИЗНЕС-АНГЕЛОВ» Владимир БАБКИН, председатель научно-производственного кооператива «Глобус»: Наше предприятие было создано более 20 лет назад и все это время формально остается кооперативом по бытовому обслуживанию населения, как назывались первые коммерческие организации. Поскольку тогда никто не знал, кто такой «бизнес-ангел» или инвестор, то нам приходилось самим быть себе и инвесторами, и ангелами: занимались производством и что зарабатывали, вкладывали в ту деятельность, которую сейчас называют инновационной, а тогда это были НИОКР в сфере телефонной связи. На протяжении всей своей деятельности мы не сталкивались с «бизнес-ангелами», а с бизнес-тормозами, бизнес-ликвидаторами, с бизнес-дьяволами – постоянно. Однажды на нас вышла крупная американская компания, занимающаяся тоже связью. Мы делали доклады, пытаясь заинтересовать потенциального западного инвестора, но в итоге получили предложение отдать все свои бумаги по разработке технологии сжатия полосы электрического сигнала, но без заключения какого-либо договора и обещания оплаты. Мы, естественно, на это не пошли. В дальнейших поисках инвестора у нас дело обычно упиралось в то, что если потенциальный инвестор богат, то он не специалист в нашей сфере, если же он хороший специалист, то небогат. Хотелось бы встретиться с человеком или организацией, которые органично сочетали бы деньги и компетентность. Поэтому мы готовы, если это возможно, наладить деловое сотрудничество и с Содружеством «бизнес-ангелов», и с Агентством по развитию инновационного предпринимательства. Мы занимаемся реальным бизнесом, а это означает постоянные хлопоты о земле, помещении, о контрольных проверках, судебных тяжбах, без конца меняющемся законодательстве. Вопрос: Если бы все же вашей фирмой заинтересовался частный инвестор, что вы хотели бы от него получить? В.Бабкин: Мне кажется, что продуктом деятельности «бизнес-ангела» является не инновация, а всего лишь увеличение капитализации предприятия, которое разработало что-то новое. Но ему надо помнить, что если речь идет о серьезном изобретении, а не просто о новом крючке для ванной, то первая трудность заключается в том, что это изобретение нельзя презентовать. Патенты нас не защищают ни от иностранных, ни от отечественных похитителей новаций. Сама система патентования предполагает наличие определенной культуры в обществе. У нас ее пока нет. Поэтому, если вы придумали какое-то новое устройство – это еще полбеды. Но если вы открыли новый процесс, который может быть применен в разных устройствах и приборах – «плакал» ваш патент. Он будет обойден, и вы не сможете защитить свое авторство. У нас патент – это все равно что значок участника ВДНХ – приятно, но денег не приносит. Это момент, который значительно затрудняет инновационную деятельность. Для меня остается непонятным, кто может и должен разрабатывать стратегию продвижения инновационной фирмы. Она ведь может заключать не один и не два этапа. Сначала инноватор на сбережения, займы у знакомых, небольшие субсидии может довести свою идею до образца. После этого может прийти «бизнес-ангел», оценивший образец и за счет своих средств обеспечит серийное производство. Но у каждого «бизнес-ангела» тоже свой потолок. На том этапе, когда предприятие стало стоить, например, 100 миллионов рублей, он с большим барышом предприятие продает. И если инновация стоящая, найдется «бизнес-ангел» другого уровня, он предприятие покупает и организует уже массовое производство новинки. Предприятие стоит уже миллиард рублей или даже более того. На этом этапе оно тоже может быть продано какой-либо корпорации, обладающей глобальной сетью реализации. На всех этих этапах сам инноватор и первоначальный коллектив могут оставаться на предприятии. Но кто должен определять такую стратегию? В.Стреналюк: Рассматривая проекты, мы стараемся прежде всего понять, зачем он нам нужен и куда мы с ним выйдем. Ведь наша цель не текущая прибыль на первом этапе, которой может и не быть, а именно продажа компании с многократной выгодой. А встретиться с кооперативом «Глобус» нам тоже будет интересно. Возможно, мы найдем какие-то варианты нашего сотрудничества. Вопрос: А нужно ли объединению «бизнес-ангелов» вообще связываться с государственными структурами? В.Бабкин: Я считаю, что нужно. По одной простой причине. У меня создается такое впечатление, что у нас в стране ничего серьезного нельзя сделать без некоей интегрирующей структуры. Раньше такая структура была. Она называлась КПСС. И если мне кто-то долго ставил палки в колеса, я шел в райком, этого «кто-то» вызывал секретарь и говорил: «Прекрати, или положишь партбилет на стол!» И вопрос решался. Эта интегрирующая структура давно исчезла, и на ее месте новой не появилось. В последние годы я не ощущаю себя человеком, проживающим в правовом государстве. Я могу перечислить огромное количество государственных организаций, которые мне активно мешали и мешают, и ни одной, которая мне помогла бы. Я, например, уже давно хожу по кабинетам, добывая согласования на реконструкцию помещения кооператива. Наконец, я собрал их все и не далее как сегодня утром отнес в последнюю инстанцию. И чиновник, просмотрев все, заметил: «Все у вас хорошо! Но не могли бы вы повторно получить эти согласования, чтоб они у вас поновее были?» У нас вот так очень многие вопросы не решаются не потому, что нет денег или нарушается при этом законодательство. А потому, что и деньги есть, и законодательство соблюдается, но в нем-то зачастую и есть главная трудность. Вот и нужен интегратор, чтоб эту трудность преодолеть. Запись вели Валерий РОМАНЮК, Леонид САВЧЕНКО.
Источник: «Бизнес для всех» |
В ходе «круглого стола», организованного редакцией газеты «Бизнес для всех» совместно с Российской ассоциацией развития малого и среднего предпринимательства, были рассмотрены некоторые проблемы движения «бизнес-ангелов» в России. Участники дискуссии сошлись, во-первых, на том, что без инвесторов инновационные предприятия не могут развивать свой бизнес, во-вторых, они должны вырабатывать новые механизмы взаимодействия стартующего инновационного бизнеса и «бизнес-ангелов», готовых им помочь, и, в-третьих, не обойтись без льготного налогообложения «бизнес-ангелов», снижающего или компенсирующего технологические риски в этом секторе «посевного» инвестирования.
