Феномены под колпаком: Академик Юрий Гуляев раскрывает загадки необычных явлений

20.08.07

Почему авторитетный ученый дружит с экстрасенсами? Почему без его изобретений не заработает ни один телевизор в мире? Когда станет реальностью плащ Гарри Поттера?

Академик Гуляев: Что такое наука – понял, когда стали появляться идеи. Фото: Евгения Смолянская

Об этом и многом другом корреспондент «РГ» беседует с лауреатом Государственной премии за 2006 год, директором Института радиотехники и электроники РАН, академиком РАН Юрием Гуляевым.

Российская газета: Юрий Васильевич, про вас говорят: живи Гуляев на Западе, он давно бы стал миллионером. Ведь ваше изобретение стоит в каждом выпускаемом в мире телевизоре.

Юрий Гуляев: А еще в мобильном телефоне, радиоприемнике, системах радионавигации и т.д. Всего в мире ежегодно выпускается около 10 миллиардов устройств, созданных на основе нашего с академиком Владиславом Ивановичем Пустовойтом предложения использовать в электронике так называемые поверхностные акустические волны. Это одна из работ, за которые мы с ним в этом году и удостоились Государственной премии.

РГ: В чем суть?

Гуляев: В том, что удалось превратить любой радиосигнал, скажем, телевизионный, в акустическую волну, которая бежит только по поверхности. В слое – десятые доли миллиметра. Ее скорость в сто тысяч раз меньше, чем у электромагнитной волны. С такой медленной волной намного проще работать: делай, что хочешь. Допустим, в телевизоре или радиоприемнике надо разделять сигналы, которые поступают от множества передатчиков. Раньше этим «ведал» огромный блок почти из 20 катушек. А наш преобразователь чуть больше ногтя. От него зависит качество и цвета, и звука, и изображения.

Мы получили 17 зарубежных патентов. На авторский гонорар я купил машину. Эти исследования были началом целого научного направления – акустоэлектроники. А в тандеме с ней Государственной премией отмечена и другая наша совместная работа с Пустовойтом, тоже ставшая новым направлением в науке. Это акустооптика. Речь об управлении светом с помощью акустических волн. На этой основе создано множество приборов, которые применяются в самых разных областях. Например, наблюдая со спутника за поверхностью воды, можно «разглядеть», что на глубине идет косяк рыбы. Можно отличить подлинный алмаз от поддельного: у каждого камня свой спектр, который с помощью оптико-акустических приборов легко определяется.

А НАЧАЛОСЬ ВСЕ С «ВЕДЬМОСКОПА»

РГ: Во времена СССР руководители нашей науки на вопросы журналистов об экстрасенсах, телепатах и прочих феноменах отмахивались: мол, это к Гуляеву. Был ли прок от тех исследований?

Гуляев: А началось все, когда меня с группой известных ученых пригласил в гости академик Кикоин – один из наших выдающихся физиков. Из Ленинграда должна была приехать Нинель Кулагина, которая умела «двигать» предметы. И действительно, она сделала руками легкие пасы, и предметы поползли. Мы были в шоке. Потом Кулагина брала нас за руку, и на ней появлялся ожог. Мы стали ее исследовать, даже сделали прибор, который в своем кругу называли «Ведьмоскоп». И в конце концов разобрались.

Оказалось, что Кулагину в физиологическом смысле можно назвать феноменом. Из своих ладоней она выбрасывала облачко едкого и заряженного отрицательно пота. Он попадал на предмет и заряжал его отрицательно. Сама Кулагина имела положительный заряд и поэтому притягивала. Этим же едким потом она жгла руку. Та история имела продолжение. Брежнев вызвал тогдашнего председателя комитета по науке и технике академика Марчука. Сказал, вот есть Джуна, она нас лечит, а может – калечит. Разберитесь.

РГ: Джуна тоже оказалась феноменом?

Гуляев: В какой-то степени да. Например, она чувствует разницу температур в 0,2 градуса, а обычный человек – в 2 раза хуже. И эта особенность позволяет Джуне диагностировать болезни. Ведь известно, что на нашем теле, в так называемых зонах Захарьина-Геда, все органы имеют свои проекции. Если орган болен, то температура в зоне меняется, что вполне вероятно, и это фиксировала Джуна. Кроме того, она меняла температуру своих рук и воздействовала на точку. По сути – лечила.

В итоге мы поняли, что «чудеса» этих феноменов – обычная физика. Ничего сверхъестественного. А вот почему люди обладают такими необычными способностями – уже вопрос к биологам. Эти исследования способствовали тому, что ученые обратили внимание на поля и излучения, наблюдающиеся вокруг человека, в частности, электрическое, магнитное, акустическое, тепловое и т.д. Оказалось, они могут многое рассказать о нашем здоровье. Однако взять эту информацию непросто, ведь интенсивность излучений крайне мала. Скажем, магнитное поле сердца в десять миллионов раз меньше, чем Земли. Чтобы зафиксировать такие величины, были созданы уникальные приборы, в основе которых очень тонкая физика. Они способны «поймать» самую раннюю стадию заболевания, по сути первые предпосылки к нему. Скажем, предупреждать о зарождении опухоли. Когда в клетках еще не произошли структурные нарушения, а лишь начали меняться физиологические процессы. То есть наши приборы сигнализируют о грозной болезни гораздо раньше, чем УЗИ, рентген и томография.

РГ: Что конкретно измеряют ваши приборы?

Гуляев: У организма есть много возможностей, чтобы рассказать о своем неблагополучии. И с помощью повышения температуры в конкретном органе, и радиоизлучения, и акустических волн и т.д. Вот эти сигналы мы и ловим. Подчеркну: такие исследования абсолютно безопасны для организма. Например, разработан маммограф, которым можно пользоваться хоть каждый день. Ведь он использует не рентген, а явление электропроводности. И на самой ранней стадии, когда еще нет вообще никакой опухоли, он выявляет воспаление с точностью 96 процентов. Пока нигде в мире такой техники нет.

РГ: Она выпускается серийно?

Гуляев: В серию пока пошли только маммографы. Во многом это связано, как ни странно, с отношением самих медиков. Вот, к примеру, мы ставим диагноз с помощью радиотермографа – рак. Думаете, врачи верят? Подавляющее большинство – нет. Потому что привычные для них рентген или томограф еще «молчат». И медики возмущаются: у человека ничего нет, а вы ему хотите поставить страшный диагноз. Но, по данным статистики, в 80 процентах случаев воспаления, которые зафиксированы нашими приборами, через год превращаются в рак. И тут начинают бить в набат, но время уходит. Конечно, мы не ставим диагноз со 100-процентной вероятностью, но даем наводку – здесь неблагополучно. А дальше дело врачей – разбираться в причине воспаления.

РГ: Как же убедить медиков, что надо принимать меры, пока это сравнительно просто, эффективно и дешево?

Гуляев: Путь один – работать совместно с врачами, доказывать свою правоту. В нацпроекте «Здоровье» необходим отдельный блок – «Здоровье здорового человека». Давайте считать, что выгодней: ждать, когда человек заболеет, а потом тратить огромные деньги на его лечение, или на самой ранней стадии выявлять первые сигналы недуга и вовремя принимать меры? Ответ очевиден. Вот куда должно быть прежде всего направлено внимание государства.

ЗОЛОТО ИЗ МУСОРА

РГ: Что сейчас в вашем портфеле?

Гуляев: И в нашем, и в других институтах РАН есть серьезные достижения в области медицины мирового уровня, но об этом мало кто знает. Надо, чтобы такие приборы и установки стали доступны простому человеку. Об этом недавно говорил с первым вице-премьером Дмитрием Медведевым. Надеюсь, что вопрос будет решен. Другое важнейшее направление исследований института – наноэлектроника. Правда, почему-то она не попала в представленный проект развития нанотехнологий. Сейчас готовим специальную программу ее развития. И конечно, надо сказать о метаматериалах, вокруг которых в мире начался настоящий бум. Они обладают совершенно удивительными свойствами. Скажем, ими покрыты знаменитые самолеты-невидимки «Стелс». Так что плащ Гарри Поттера может стать реальностью.

И, наконец, еще одно очень перспективное направление. На золотых приисках есть «хвосты», из которых добывать драгоценный металл невыгодно. Сейчас во всем мире ищут способы сделать их прибыльными. И мы совместно с Институтом проблем комплексного освоения недр РАН разработали новый метод. Оказывается, воздействуя на «хвосты» электромагнитным полем, можно существенно увеличить извлечение драгоценного металла. Думаю, через год-полтора начнут действовать промышленные установки, работающие по этой технологии.

РГ: То есть институт начал зарабатывать на своих идеях?

Гуляев: Около 60 процентов нашего бюджета мы зарабатываем сами и только 40 получаем от государства. Обнадеживает, что в институт пошла молодежь. Если бы еще власти периодически не подбрасывали сюрпризы... Насколько нам известно, готовятся новые поправки в закон о науке, согласно которым все, что мы зарабатываем, должны отдать в бюджет. В таком случае лично я сразу уйду на пенсию, буду на даче выращивать ягоды. Во всем мире университеты финансируются государством, но в то же время они открывают фирмы, где реализуются идеи ученых. Нам же хотят навязать какой-то особый путь, который ведет в никуда.

На вручении премии я рассказал президенту Путину, что творится с налогами на землю, которые выплачивают институты. По закону минфин обязан переводить эти деньги в Академию наук, чтобы мы платили налоги в регионы, где расположены научные учреждения. Однако практически уже год никаких компенсаций не выделяется. Долг нашего института уже достиг 15 миллионов рублей. У меня арестовали персональный автомобиль, в нашем филиале во Фрязине арестован валютный счет, грозят закрыть столовую. А ведь на Западе вся фундаментальная наука освобождена от таких налогов.

И ФИЗИКИ ТОЖЕ ПЛАЧУТ

РГ: Как вы стали физиком?

Гуляев: Совершенно случайно. Всегда мечтал о журналистике. До 8 класса я учился в сельской школе в Кировской области. Когда мы переехали в Подмосковье и надо было идти в 9-й класс, то страшно боялся. Но оказалось, что знаю предметы лучше, чем многие из столичных. Дело в том, что в нашей сельской школе преподавали ссыльные профессора.

Приехали мы с приятелем в МГУ поступать на факультет журналистики, но из-за чего-то документы сразу не приняли. Решил податься в Физтех, где сдал все предметы на пятерки. Что такое наука – понял, когда стали появляться идеи. Кто хоть раз испытал это чувство открытия, он уже заболел. Не может уйти.

РГ: А на литературе крест поставили?

Гуляев: Иногда пишу и стихи, и прозу. Правда, в стол. Хочу закончить работу над рукописью под условным заглавием «Российский ученый в период перехода от социализма к капитализму». Думаю, такие свидетельства могут оказаться интересными. Очень люблю Чехова, Тургенева, Гончарова, Ильфа и Петрова. Наизусть знаю Маяковского, Есенина, Высоцкого. Вообще, убежден, что крупный ученый не может состояться без хорошего гуманитарного образования. Кстати, большинство ученых-классиков прекрасно знали литературу, музыку, живопись.

РГ: Многие пессимистически смотрят на будущее нашей науки. Ваше мнение?

Гуляев: В США ученый в списке престижных профессий занимает второе место после врача, опережая юристов, банкиров, архитекторов, министров и т.д. А у нас ученый плетется в конце второго десятка. Пока отношение к науке в обществе не изменится и ученый не будет занимать в глазах людей достойное место, наша наука все дальше будет отставать от передовых стран. Упасть легко, а вот подняться – потребуются огромные усилия и многие годы. Но я пытаюсь оставаться оптимистом.

Юрий Медведев

Источник: «Российская газета»