27.01.10
«Что за мужик!? Приходит с работы — и за микроскоп», — жалуется Антонина Валентиновна. Ее зять, новосибирский ученый Владимир Анискин, еще в студенчестве настолько впечатлился книгой о мастерах микроминиатюры, что решил непременно сделать что-нибудь подобное. Сегодня Анискин — один из 11-ти известных микроминиатюристов мира. Его скульптуры представлены в питерском музее, скоро пополнят коллекцию музея в Праге, однако мало кому интересны в родном городе.
«Фигура должна нести добро»
Русским женщинам он посвятил миниатюрные ландыши, а русским воинам — копии орденовОн может поместить караван платиновых верблюдов в игольное ушко, да еще нарисовать закат солнца масляной краской. Русским женщинам он посвятил миниатюрные ландыши, а русским воинам — копии орденов Славы, Суворова и Святого Георгия на маковых и рисовых зернах. Все фигуры — меньше миллиметра. Из частичек зеленой и красной пыли (да-да, именно той пыли, которая покоится на нашей мебели) он создал розочку с 0,065-миллиметровым бутончиком и поместил ее в конский волос. А еще он любит писать. Например, на срезе рисового зернышка он нацарапал два куплета и припев песенки «Улыбка» из мультфильма «Крошка енот», а на срезе волоса — все 33 буквы русского алфавита. Высота букв едва достигает 20 микрометров (0,015-0,02 миллиметра). Для сравнения: размер кровяной клетки (эритроцита) составляет порядка 7 микрометров.
Все это не причуды техники, а умелые руки новосибирского Левши Владимира Анискина. Считая Книгу рекордов Гиннесса книгой человеческого тщеславия, он не собирается с кем-либо соревноваться, хотя и планирует создать самую маленькую в мире книгу и самое маленькое в мире изделие просто из желания познать возможности — материалов, инструментов и свои собственные. Мышление ученого и православное мировоззрение задают рамки и вектор творческого развития. «Фигура должна нести добро», — говорит Анискин и создает коллекцию, посвященную советским детским мультфильмам про Буратино и Винни-Пуха.
Восемь верблюдов на один волос
Все работы Владимир выполняет вручную под микроскопом МБС—9 (бинокулярный, с линейным увеличением до 100 раз) без использования каких бы то ни было микроманипуляторов. В арсенале мастера также стальные самодельные резцы и два станочка (токарный и заточной), которые умещаются на ладони.
Под микроскоп Анискин тащит все, что увидит: зернышки мака, риса, спички, иголки, волосы и даже пыльЧто касается материала, то под микроскоп Анискин тащит все, что увидит: зернышки мака и риса, спички, иголки, человеческие и конские волосы, даже пыль. Провел пальцем по шкафу — вот и материал! Красота! Сложнее оказалось с волосами. Как-то Владимир попросил пару волосков у жены Светланы. «Не дам. С расчески возьми», — строго сказала супруга. Мастер не растерялся и начикал немного рабочего материала с головы жены, пока та спала. «Я же чуть-чуть», — оправдывается художник. Однако тогда же обнаружилась новая проблема: человеческий волос в сечении не круглый, а приплюснутый, поэтому с ним неудобно работать. За конским волосом Анискин пошел на конюшню, где ему надергали часть защитного покрова из гривы и хвоста белой лошадки.
Пути создания микрокомпозициии два: иногда рождается идея, затем идет поиск материала и технологии либо, наоборот, материал подсказывает идею. Хорошо для фигурок подходит золото, олово, платина, красители. Перед началом работы Владимир лепит из пластилина будущий образ. Пластилиновые эскизы растаскивают на игрушки сыновья Матвей (девять лет) и Федор (три года).
Главные враги мастера — электростатика и биение сердца, Анискин из-за электростатики однажды потерял с десяток верблюдов«В микроминиатюре два главных врага — электростатика и биение сердца. И от них никуда не денешься, — делится опытом Анискин. — Когда отрезаешь изделие от заготовки, оно может улететь настолько быстро, что глаз не успевает проследить, в какую сторону! Раз — и нету! Из-за электростатики я потерял с десяток верблюдов. Однажды, после потери сложной детали, пришлось обклеить скотчем стол, а потом, отлепляя его, искать деталь под микроскопом. Биение сердца тоже мешает, поэтому особо тонкую работу приходится делать между ударами сердца».
Новосибирский мастер старается сочетать в своих работах художественность образов и композиции с высокой технологической сложностью. Например, Буратино, Винни-Пух, ослик Иа даже имеют вполне узнаваемое выражение лица. Всеми приемами Владимир Анискин овладел самостоятельно, ведь микроминиатюра — редкий вид искусства, которому нигде не учат, инвентарь для него не производят.
«Часто меня спрашивают: „Как вы запихнули в волос верблюдов?“ Девять из десяти зрителей обязательно скажут именно „запихнул“, а не „поместил“, „расположил“ или „просунул“. Это очень обидно, ведь верблюды такие маленькие, а к ним применяют такое грубое слово!», — говорит Анискин. Секрет производства таков: конский волос диаметром 0,12 мм (чуть больше, чем толщина лезвия) сверлится вдоль оси (диаметр отверстия 0,08 мм) и до прозрачности полируется снаружи и изнутри. Затем мастер располагает в одной плоскости внутри волоса восемь платиновых верблюдов высотой меньше 0,08 мм. Сделать это, не повредив фигурки, очень трудно. На создание сверла, на отработку техники сверления и полировки ушли годы. Жаль, что из-за влажности воздуха структура волоса постоянно изменяется, поэтому столь трудоемкий экспонат сейчас испортился и ремонту не подлежит.
«Что я скажу им? Привет, я такой же?»
В 1881 году Николай Лесков из Орла написал «Сказ о тульском косом Левше и о стальной блохе». В 1957 году Николай Сядристый из Киева подковал первую блоху. Благодаря лесковской легенде в России микроминиатюристов больше, чем вообще в мире. Хотя этих редких мастеров можно посчитать по пальцам: Валерий Дворянов (Череповец), Андрей Рыкованов (Санкт-Петербург), Юрий Деулин (Екатеринбург), Николай Сядристый (Киев, Украина), Эдуард Казарян (Ереван, Армения), Николай Савидов (Балхаш, Казахстан). В списке также два сибиряка — Анатолий Коненко из Омска и Владимир Анискин из Новосибирска. В Англии микроминиатюрой занимается Виллиард Виган, есть сведения о мастерах в Испании и Китае.
Каждый мастер считает себя самодостаточным, заново изобретая велосипедНикаких ассоциаций, союзов, фондов: каждый мастер считает себя самодостаточным и топчет свою тропинку сам, заново изобретая велосипед. «Когда я знакомлюсь с микроминиатюристами, я сразу говорю, что не буду задавать вопросов по технологии. Не хочу лишать себя удовольствия найти ответ самому. С иностранцами я не списывался. Что я скажу им? Привет, я такой же? Однажды один коллега задал мне вопрос: „Кого из мастеров на какое место я ставлю?“ В ответ я попросил его сформулировать критерии, по которым нужно „проранжировать“ художников: по возрасту, по количеству работ, по количеству выставок, по количеству дипломов и т.д. Переписка закончилась, не успев начаться», — рассказывает Анискин.
Микроисследования для большой науки
А началось все с книги «Тайна невидимых шедевров» Григория Мишкевича, которую Владимир еще студентом случайно нашел в библиотеке. Сборник рассказов про мастеров-микроминиатюристов Советского Союза настолько впечатлил его, что он захотел непременно сделать что-нибудь подобное. «Я знал, что нужен микроскоп, но не знал про него ничего: какие они вообще бывают, чем отличаются. Наконец, мне удалось достать детский одноглазый микроскоп, который к тому же переворачивал изображение. Буквы приходилось писать справа налево и вверх ногами, чтобы в окуляр микроскопа они смотрелись привычным образом. Три месяца я учился полировать рисовые зернышки и царапать на них буквочки. И в канун нового 1999 года я написал новогоднее поздравление на рисовом зерне для своей матушки», — вспоминает Анискин. А летом того же года начинающий мастер достал хороший бинокулярный микроскоп, который изображение не переворачивал.
На создание одной работы может уйти от недели до полугодаСейчас в коллекции Анискина более 100 микроминиатюрных работ. Казалось бы, разделить 11 лет на количество изделий — получим в среднем около 10 фигурок в год. Однако творческий процесс порой не укладывается в расчеты, и на создание одной работы может уйти от недели до полугода. Иногда во время вдохновения Владимир не покидает микроскоп 12-14 часов. Самая затратная по времени работа — шахматный столик (его мастер делал полгода, да и тот получился лишь с третьего раза), а также «Кубок УЕФА», который удался только с 41-й попытки.
Откуда столько терпения? «В искусстве микроминиатюры главное — огромное желание. Именно оно порождает терпение, усидчивость, настойчивость и позволяет решить все технические вопросы. Кроме того, я же понимаю, что в раздраженном, возбужденном состоянии за микроскоп не стоит садиться. В это время лучше поработать или заняться домашними делами», — говорит кандидат физико-математических наук Анискин, для которого занятия микроминиатюрой были и остаются увлечением.
Практика работы с мелкими вещами позволила Анискину создать микродатчики, которые никто в мире больше сделать не сможетХотя последнее время профессиональная деятельность и хобби в его жизни стали тесно переплетаться: Владимир — старший научный сотрудник в Институте теоретической и прикладной механики СО РАН, там он создает микродатчики (очень тоненькие трубочки размером около 10 микрон), исследует поведение жидкостей и газов в микроканалах. Фундаментальная задача исследований звучит так: можно ли использовать законы макромира в микромире? Возможно, благодаря Владимиру когда-нибудь в России появится микроспутник размером с футбольный мяч. «На микроминиатюрах я набил руку. Практика работы с мелкими вещами позволила мне создать микродатчики для микроисследований, которые никто в мире больше сделать не сможет. Я очень рад, что мой навык позволяет нашей стране получать хорошие данные и представлять нашу науку на должном уровне», — говорит Анискин.
На первых порах жена и теща Владимира не «пилили» художника, позволив заниматься творчеством. Сейчас же супруга ворчит и жалуется подружкам: «У меня муж есть, но его нет. Некому даже полку прибить к стене!»
Выставочный вопрос, или «Мы не можем»
Оформление микроминиатюрной работы зачастую оказывается намного сложнее, чем само изготовление. Чтобы сделать фигурку, например, нужна всего пылинка золота, а инструменты можно сделать самому из высокоуглеродистой стали. Трудности и реальные денежные затраты начинаются уже после того, как работа закончена. Изделие надо показать зрителю.
Иногда случаются заказы, когда один богатый человек хочет подарить другому «микроудивляшку»Владимир придумал так: он помещает каждый экспонат под микроскоп на деревянную подставку и закрывает все это стеклом. «Подставку с лазерной гравировкой „Русский Левша Владимир Анискин“ я заказываю у столяра за полторы тысячи рублей. Колпачок из оргстекла приходится делать самому, так как я не нашел нужного мастера. Самая затратная часть — микроскоп, который невозможно найти в продаже. Для демонстрации работ я использую монокуляр (монокль), в котором меняю оптику и превращаю его в микроскоп. Советами в этом процессе помогли друзья из Института автоматики и электрометрии СО РАН. Сам монокуляр стоит шестьсот рублей, а оптика — от тысячи до трех», — рассказывает художник. Итого на оформление одного экспоната требуется от трех до шести тысяч рублей. Причем все затраты выкраиваются из семейного бюджета, отдачи от выставок пока нет. Иногда, правда, случаются заказы, когда один богатый человек хочет подарить другому «микроудивляшку».
Сейчас у новосибирского мастера три выставки. Самая большая (42 предмета) хранится в первом в России музее микроминиатюры «Русский Левша», открытом Международной Гильдией Мастеров в Санкт-Петербурге в 2006 году. Эта же коллекция периодически путешествует: она была в Литве, Латвии, Белоруссии. Еще одна — передвижная — включает 21 экспонат и разъезжает по городам России. Третья, созданная Владимиром специально для Новосибирска (25 экспонатов) и с апреля 2009 года простоявшая в музее «Диво под микроскопом» на Большевистской, 43, оказалась ненужной полуторамиллионному городу.
Еще в 2006 году директор краеведческого музея Константин Ватутин пообещал Анискину место под постоянную экспозицию, но через год заявил: «Мы не можем». Аналогичный ответ ожидал мастера и в других государственных учреждениях. «Мы бы рады, да помещений нет. Договаривайтесь сами», — говорили чиновники. Тогда же на Владимира вышел директор музея микроминиатюры в Праге, русский мужик, который выставляет работы омского мастера с 1999 года. Он предложил включить в экспозицию изделия Анискина. Однако в то время для Владимира новосибирская коллекция была важнее пражской, он не терял надежду найти помещение в родном городе. В конце концов, Центр развития ремесел предоставил Анискину площадь в аренду на год. Ежемесячные затраты на аренду составляли 32 000 рублей, которые не всегда покрывались проданными билетами: люди глазеть на микроминиатюрные поделки не стремились. 31 января срок договора закончится, и мастер не будет его продлевать. В начале туристического сезона, в апреле, коллекция оправится в Чехию.
«Провал новосибирской экспозиции я связываю с неудачным расположением. Место непроходное, организовать рекламу за свой счет — нет возможности», — пояснил новосибирский Левша. В это же время интерес к творчеству Анискина постоянно растет со стороны иногородних музеев. Дело дошло до того, что теперь художнику приходится делать сразу четыре экземпляра микроминиатюр для выставок.
Профессиональных критиков миниатюрных работ пока не существует, поэтому уникальные мастера остаются один на один с проблемой оценки собственного творчества. «Существуют ли вообще какие-нибудь объективные критерии? — вопрошает новосибирский мастер. — Это меня интересует потому, что образование у меня не художественное и умных слов про глубину образов и символизм изображенного я не понимаю. У меня один критерий, чукотский: нравится — не нравится. „О! — отвечают мне, — самый верный критерий“».
Алина Хабирова, фото из личного архива Владимира Анискина. На видео показан процесс создания микроминиатюры - вытачивание шахматной фигурки.
Источник: tayga.info
