Наука и технологии |
Россия достигла нижней границы «критической массы патентов»19.12.06 На редакционной летучке «Новых Известий» побывал глава Роспатента Борис Симонов. Он рассказал, почему в России быть изобретателем не так модно, как это было когда-то в СССР, почему мы лучше всех в мире генерируем идеи, но не умеем внедрять их в жизнь, насколько Россия по количеству изобретений отстает от Китая. Глава Роспатента развенчал миф о том, что в советское время изобретательство приносило фантастические плоды в виде большого количества запатентованных изобретений: «С 1919 по 1989 год существования советской патентной системы наибольший подъем изобретательской активности пришелся на вторую половину семидесятых. Тогда количество поданных заявок составило 729 тыс., а зарегистрированных изобретений - 312 тыс. В последние годы существования СССР регистрировалось примерно 200-250 тыс. изобретений в год. В нынешней России количество выдаваемых ежегодно патентов колеблется в пределах 20-23 тыс. В этом году планируется выдать 30 тысяч. На первый взгляд разрыв впечатляющий. Но ларчик открывается просто. В советское время количество полученных авторских свидетельств было одним из главных показателей оценки целой армии НИИ. Как правило, формулы изобретения содержали 1-2 пункта. К тому же авторам выплачивалось единовременное вознаграждение от 20 до 200 рублей за одно изобретение, но не более 50 рублей одному лицу. Сейчас вознаграждение за патент не выплачивается. Наоборот, изобретатель должен заплатить пошлину за подачу заявки, проведение экспертизы и за выдачу патента на изобретение. «Золотой дождь» прольется на автора, только если его разработка будет внедрена. Сейчас регистрируемые патенты содержат иногда по 150 пунктов формулы изобретения. Так что качество российских патентов совершенно иное, чем советских». «В советское время в этот процесс было вовлечено большое количество людей, - констатирует Симонов. - В исследованиях было занято примерно 2 млн. человек, а в современной России - порядка 800 тыс. Действовала плановая система. Сегодня ситуация иная. Стоит президенту выступить с ежегодным посланием, как в Роспатенте сразу же появляется масса заявок от наших заслуженных изобретателей. Это их гражданская позиция, они показывают, как могут помочь обществу. Но, увы, сегодня они часто не умеют, не знают, как коммерциализировать результат своих работ. При этом технологических менеджеров, которые подхватили бы разработку и довели ее до конкретного товара, очень мало. В результате так называемый коэффициент диффузии, то есть доля зарегистрированных патентов, которые перешли в продукцию на рынке в России - 0,02, а в Китае, к примеру, равен 0,15». Этому печальному показателю, по мнению Симонова, способствует «утечка мозгов»: «В Силиконовой долине рабочий язык - русский, профессора - из России, студенты - из Китая. Не открою секрета, что благодаря особому менталитету нашим людям часто важно участие в процессе, а не его результат. Нас к этому приучили. Мы нация, которая придумывает, генерирует идеи постоянно. А в наши дни изобретательство стало рисковой зоной. Важно понять и предвидеть, что ты можешь получить в результате внедрения изобретения. Роспатент, например, инициировал Постановление правительства Российской Федерации «Об осуществлении контроля в сфере правовой охраны и использования результатов научно-исследовательских, опытно-конструкторских и технологических работ гражданского назначения, выполняемых за счет средств федерального бюджета». Наше государство тратит большие деньги на фундаментально-прикладные разработки. В этом году было выделено 70 млрд. рублей, в следующем запланировано уже 90 млрд. Но вопрос, кому будут принадлежать результаты этих научно-исследовательских разработок, урегулирован не был. Что касается фундаментальных законов науки - это общедоступные знания. Фундаментальные законы принадлежат человечеству, их нельзя «приватизировать». А прикладные результаты кому принадлежат? Могу ли я как исполнитель использовать эти результаты? Напрямую - нет. Мы говорим: продолжается утечка (я сейчас не о мозгах, а об идеях). Но утечки интеллектуальной собственности как таковой никогда не было, потому что права не были закреплены за Российской Федерацией. Была утечка информации». Глава Роспатента привел интересные цифры: «Если мы посмотрим на 1985 год, когда и Китай, и мы объявили перестройку, Китай был практически на нулевом уровне в области инноваций и патентного права. А мы обладали большим бэкграундом советского периода. 1995 год. И Китай, и мы подаем примерно по 50 тыс. заявок на патенты. 2005 год. Мы имеем 100 тыс. заявок, а они – 560 тыс. Это не по количеству населения считается, а по востребованности экономики и введении в гражданско-правовой оборот. У нас экономика сейчас на 80–90% занимается только торговлей. А у Китая другая политика. Они развивают свою экономику. Есть критическая масса патентов. Если мы выйдем на уровень выдачи 350 тыс. патентов в год, обратного пути не будет. Критическое количество переходит в качество. При 100 тыс. мы еще можем скатиться назад и будем сырьевым придатком». |
