07.12.09
В ноябре «Кузбасский Технопарк» отметил свое двухлетие.
За это время его резидентами стали 10 компаний, предложивших инновационные проекты в сфере глубокой переработки угля, промышленных и бытовых отходов, в медицине, строительстве и сельском хозяйстве. Еще 10 компаний готовятся стать резидентами технопарка в декабре. Однако, по признанию самих резидентов, сегодня «Кузбасский Технопарк» работает скорее в режиме консалтингового агентства, помогая инновационным компаниям доводить их проекты до ума, учит видеть в них не только инновационную, но и коммерческую составляющую. Решить самую главную проблему своих резидентов — проблему финансирования реализации их идей — технопарк пока не в силах. Почему? В этом пытались разобраться участники круглого стола «Кузбасский Технопарк: реалии и перспективы», проведенного газетой «Континент Сибирь» 20 ноября.
Участники:
Николай Федоров, заместитель директора по перспективному развитию ОАО «Суховский»;
Вера Вавилова, д. м. н., профессор, генеральный директор ООО «Клиника современных медицинских технологий»;
Петр Акатьев, советник губернатора Кемеровской области, генеральный директор ОАО «Кузбасский Технопарк»;
Александр Логов, к. т. н., заместитель генерального директора по инновациям ОАО «Кузбасский Технопарк»;
Ирина Кудряшова, проректор по науке и инновациям Кемеровского института филиала Российского государственного торгово-экономического университета;
Татьяна Крымова, начальник производства ООО «Термопласткомпозитные материалы»;
Дмитрий Кувшинов, д. м. н., профессор кафедры Кемеровской государственной медицинской академии;
Екатерина Савостьянова, начальник управления инвестиционной политики администрации Кемеровской области;
Александр Каретин, заместитель генерального директора, руководитель информационно-аналитического центра ОАО «Кузбасский Технопарк»;
Елена Латышенко, президент Муниципального некоммерческого фонда поддержки малого предпринимательства г. Кемерова.
— Как сегодня в Кузбассе обстоят дела с продвижением и поддержкой инновационных проектов?
Екатерина Савостьянова: — Если опираться на статистику, то в Кузбассе сейчас зарегистрировано порядка 100 инновационных предприятий. На самом же деле их гораздо больше. Отсутствие статистических показателей связано с отсутствием определения инноваций в принципе. На сегодняшний день нет федерального закона об инновациях, и потому каждый понимает инновации по-своему. В зарегистрированную сотню входят не только предприятия отрасли науки, но и наши промышленные и угледобывающие компании. Причем их объем инвестиций в инновации оценить очень сложно именно из-за отсутствия нормативно-правовой базы. Мы попытались провести примерный анализ, и, по нашим данным, объем инвестиций в инновационные разработки в Кемеровской области оценивается на сегодняшний день примерно в 30 млрд рублей. Но они рассеиваются в общей массе инвестиций. Конечно, стоит принимать во внимание все наши учебные заведения, исследовательские институты, которые действуют на сегодняшний день в Кузбассе, — они тоже являются активными участниками инновационного процесса. Но не всегда эти организации стоят в конечной фазе, то есть выпускают конечный продукт. Поэтому я бы смело причислила НИИ и вузы к инновационной сфере, но оценить показатели их прибыли и выручки от инвестиций очень сложно.
— «Кузбасский Технопарк» буквально на днях отметил свое двухлетие. Сколько компаний за это время стали его резидентами?
Петр Акатьев: — Действительно, прошло уже два года. За это время совместно с администрацией области была проведена большая работа по подготовке нормативно-правовой базы. Именно она позволяет технопарку работать и быть организатором отбора, оценки и внедрения инновационных технологий. При технопарке действует экспертный совет, состоящий из кузбасских ученых и производственников, — то есть тех, кто так или иначе имеет отношение к науке и может по достоинству оценить проект. За время существования технопарка было подано 49 заявок, 46 одобрены. Отклонены всего три заявки.
В настоящее время у нас 10 резидентов, все они прошли коллегию администрации области. Подготовлены еще 10 кандидатов, которые проходят сейчас тщательный фильтр в региональной администрации, и мы надеемся до конца года принять в свои ряды еще одну партию резидентов, что даст им возможность получать государственную поддержку.
— Какие инновационные проекты можете отметить?
П. А.: — Кузбасс — это производственная площадка сырьевой направленности, и у нас востребованы те проекты, которые реально решают сырьевую проблему. Нас интересует быстрый экономический эффект. Многие угольные проекты можно впоследствии тиражировать на Сибирь, потому что углем богаты не только Кузбасс, но и Красноярск, Иркутская область и Якутия. Могу отметить энергоэффективный, безопасный проект по утилизации шахтного метана. Или проект, предоставленный Центром молекулярных технологий и предлагающий сверхглубокую очистку различных масел, от трансформаторных до турбинных. Проект имеет широкое значение для России. Уже успешно проведены эксперименты на электрических подстанциях у нас в Кемерове, Анжеро-Судженске, Белове и Новосибирске. Проектом заинтересовались Федеральная Сетевая Компания, Русгидро и СМУ Сибири, большой интерес проявили руководители и специалисты Саяно-Шушенской ГЭС. Правда, технология эта была разработана не в Кузбассе, а еще в советское время на Украине и в оборонном комплексе использовалась давно, а вот до народного хозяйства так и не дошла.
Вместе с МПО «Кузбасс» и шахтой «Заречная» работаем над крупнейшим проектом энерготехнологического комплекса по глубокой переработке угля от стадии добычи по новейшим технологиям до переработки и получения химических веществ, включая синтетическое топливо.
Александр Каретин: — Организация экономического сотрудничества и развития (межгосударственная организация экономически развитых стран) занимается разными типами деятельности, в том числе исследованием состояния разных рынков мира на предмет инноваций, более 20 лет. Она опубликовала интересную статистику: 70% инновационных разработок относится к глубоким изменениям существующих товаров и лишь 30% — непосредственно сами инновации. Две трети из этих 30% — новые линейки товаров и только треть — принципиально новый продукт.
— Какова процедура рассмотрения инновационных проектов?
Александр Логов: — Прежде всего в «Кузбасском Технопарке» оформляется инновационный проект со всеми экономическими показателями, его описанием и анализом перспектив развития. Затем он передается на экспертизу независимым экспертам, в числе которых — ведущие ученые Кузбасса, представители бизнес-структур и администрации. Экспертный совет всесторонне оценивает проект с точки зрения его реализации. Конечно, нет возможности включить в экспертный совет специалистов по всем отраслям и направлениям, поэтому сегодня совет привлекает к работе сторонних экспертов, в том числе и из других областей. Совет отсекает те проекты, которые с технологической точки зрения сейчас реализовать нереально.
— Какие преференции дает резидентам технопарка их членство в организации?
Татьяна Крымова: — В лице технопарка мы получили хорошую поддержку при составлении и оформлении первичной документации проекта. Изначально назвать наш проект инновацией было большой смелостью, так как мы предлагаем технологию, которая используется уже много лет. Наша инновация была в том, что мы предложили использовать материал, получаемый в результате переработки мусора, в сельском хозяйстве. И получили подтверждение на изобретение.
По моему мнению, технопарк в настоящее время — оторванная от жизни структура. Своих средств он не имеет и финансирование осуществлять не может. За финансовой поддержкой своего проекта нам пришлось обращаться в областной фонд предпринимательства, однако там нам отказали из-за недостаточности обеспечения. Но если бы у нас были деньги на реализацию этого проекта, я бы не стала обивать все эти пороги! Я написала в блог Медведева, хотя знаю, что отписка все равно придет сюда.
Для фонда нам пришлось собрать 25 документов, а это, как вы понимаете, время и деньги — ведь за каждую справку приходится платить от 150 до 1500 рублей! И потом возраст тоже имеет значение: мне 50, и меня уже в расчет никто брать не хочет. Сейчас мы опять собираем все эти 25 документов, нас пригласили на очередной конкурс 4 декабря, но обеспеченность проекта у нас не изменится. Поэтому шансов что-либо получить мало.
Елена Латышенко: — Государственный фонд поддержки предпринимательства Кемеровской области занимается реализацией программ по кредитованию малого и среднего бизнеса. Есть нюансы по финансированию инновационных проектов и условиям финансирования проектов традиционных. Проблем было бы гораздо меньше, если бы у нас в регионе был создан венчурный фонд, — в таком случае резиденты технопарка напрямую получали бы финансовую помощь из этого фонда. К сожалению, сегодня мы вынуждены пользоваться теми механизмами, которые в регионе есть и работают, и одним из них является предоставление льготных займов. Пока такая форма поддержки есть только в нашей области. Это инициатива нашего губернатора — предоставлять льготные займы под 5%. Поскольку средства бюджетные, то есть и определенные ограничения и требования, а за дешевые деньги всегда приходится платить большим объемом документов.
Т. К.: — Вы противоречите сами себе. Если льготный заем идет от администрации, а мы являемся резидентом технопарка, то почему нам отказано в займе? Ведь мы стали резидентом именно по согласованию с администрацией! Но мне говорят, что обеспечения на заем у нас не хватает… Так если мало обеспечения и проект неперспективен, почему тогда наша компания зачислена в резиденты? Я могу привести примеры, когда большие средства получали за бизнес-планы, написанные по среднепотолочному варианту. Как бы хорошо ни были прописаны механизмы, бюрократия в России сильна; и как бы мы сейчас красиво ни говорили, поговорка «Без бумажки ты букашка» верна по сей день! И чем больше руководство нашей компании бьется, тем яснее понимаем, что помощи нам от государства не получить, как бы там все красиво ни было прописано.
— Выходит, сегодня технопарк в основном работает на полку?
П. А.: — Действительно, получается, что под наши проекты нет обеспечения. Мы подписали соглашения с Российским венчурным фондом, со многими другими структурами, фондом содействия развитию малых форм предприятий в научно-технической сфере, сейчас готовим подписание с РОСНАНО — и везде все упирается в большой объем документов. Деньги в государстве есть, власти за инновации, а механизма, как заполучить эти деньги и реализовать инновации, нет. Сейчас РВК подготовила материалы о фонде посевных инвестиций. Это дает нам возможность создать такой фонд и привлечь инвесторов из бизнеса на выгодных условиях. А пока успешно реализуются те проекты, на которые или есть деньги, или есть обеспечение для получения банковского кредита. К примеру, в Новокузнецке компания «Лэнд Финанс» успешно реализует инновационный проект, но у нее есть деньги и доступ к банковским средствам на основе залогового обеспечения, и она не будет обращаться в фонд. Остальные же инвесторы с большой осторожностью подходят к инновационным проектам, потому что риски высоки. И задача органов федеральной власти — сделать простым и понятным механизм софинансирования проектов и предоставления государственной поддержки. Но пока это только декларация, и многие наши резиденты испытали это на себе. Впрочем, я убежден, что когда-нибудь эти механизмы заработают и все станет намного проще и легче.
Т. К.: — Хочется отметить, что мы сейчас активно выходим на другие территории: Алтай, Московскую область — и надеемся на продвижение нашей продукции. Нашим предложением там заинтересовались, а вот в родном Кузбассе проект не интересен ни Междуреченску, в котором мы живем, ни области.
П. А.: — У нас в области поддержка малого бизнеса — это единственная программа, кроме, может быть, подготовки к зиме, которая реализуется в полном объеме. Даже программа по инновационной деятельности и то ужата по минимуму из-за кризиса. В чем я вижу ее несовершенство: за инвестиции отвечают разные департаменты, и их деятельность часто не стыкуется. Поэтому я еще раз акцентирую: надо совершенствовать наше законодательство таким образом, чтобы компания, став резидентом технопарка, автоматически получала право не только на участие в программах, но и на субсидии и помощь. Сейчас, к сожалению, этого нет. Вот недавно в этом же зале мы обсуждали ряд проектов, необходимых для единой национальной энергетической сети России. Представители министерства Федеральной сетевой компании России рассказали, что у них до кризиса были деньги, но не было проектов, сейчас наоборот.
Кризис кончится, поэтому я считаю, что над проектами необходимо работать сейчас. Сам технопарк сегодня существует пока только благодаря поддержке губернатора и энтузиазму его работников. Мы немножко забегаем вперед федеральной программы по созданию технопарков в сфере высоких технологий. То, чем мы занимаемся, — это наша инициатива, потому что нельзя сначала построить технопарк, пригласить всех туда на самых выгодных условиях и ждать, что после этого он начнет действовать. Сначала нужно создать те проекты, которые потом заполнят этот технопарк.
Кузбассу выделены федеральные средства на строительство, и сегодня строится площадка технопарка. Мы планируем сдать к концу 2010 года 10 тысяч кв. м офисных и рабочих помещений бизнес-инкубатора.
Неувязка особенно видна на федеральном уровне, потому что программы технопарков завязаны на Министерстве связи. Кроме этого, инновациями занимаются Минрегионразвития и госкорпорация РОСНАНО, но нет в стране одной структуры, которая бы несла ответственность и работала с технопарками. Губернатор нас всячески поддерживает и настаивает на том, чтобы «Кузбасскому Технопарку» быть, продолжать работать, привлекать молодежь и ученых. Мы убеждены, что перспектива есть.
— То есть сегодня технопарк, по большому счету, работает больше как консалтинговое агентство — учит, как умным стать богатыми?
Вера Вавилова: — Могу сказать за себя. В течение полугода мы очень плотно сотрудничали с технопарком, проверяли на прочность и нашу идею, и себя. Мы научились у сотрудников технопарка многому: умению руководить бизнесом, видеть свой проект как бизнес-проект, получили от них информационную поддержку, помощь в выборе вектора движения, информацию, куда обратиться за льготным займом. Общение в системе технопарка расширяет кругозор и помогает увидеть и устранить слабые места в собственном проекте. И, конечно, правильно формировать работоспособную команду. Я считаю, что одним из членов моей команды является наш «Кузбасский Технопарк» как серьезная организационная и интеллектуальная поддержка. Благодаря льготному займу мы закупили оборудование и начали работать, начальным обеспечением стал гараж одного из наших сочувствующих.
Т. К.: — Разница между вашим и нашим проектом в том, что вы сохраняете жизнь и здоровье, а мы собираем с планеты мусор. И если проблемы со здоровьем есть у каждого, то понимания того, что уже сейчас необходимо перерабатывать мусор, у большей части населения нет. Мне в администрации Кемеровской области сказали, что я должна предоставить гарантии востребованности нашей продукции и ее будущей реализации. Я объездила всю область, подписала ворох рамочных договоров, подтвердила этими договорами, что наша продукция востребована, но воз и ныне там!
— Каким проектам уделяется сегодня в регионе наибольшее внимание?
А. Л.: — Все привыкли думать, что у нас интересуются только углем и его переработкой. Но технопарк открыт и для других проектов. Четверть проектов у нас по переработке отходов, три проекта медицинских, есть строительный проект. Но основная проблема заключается в том, что в настоящий момент понятие инноваций очень узкое — типа «что-то спаяли, программу новую написали — вот и инновация». А грязь месить или людей лечить — это не инновация в понимании определенных кругов, в том числе и в Министерстве связи, которое нас курирует. В этом министерстве я с боем отстаивал тот факт, что проекты в угольной отрасли являются инновационными, как и проекты по переработке отходов.
Другая проблема: дать деньги на торговлю или традиционное производство — это возможно, потому что не рискованно; а когда речь заходит о том, чтобы какую-то новую продукцию вывести на рынок, — вот здесь начинаются опасения «А вдруг она не пойдет?» В традиционных проверенных проектах деньги окупаются от шести месяцев до полутора лет, в инновационных проектах — только через пять лет. В стране сейчас нет понимания длинных денег. За рубежом пять лет — нормальная окупаемость проекта при рентабельности 5%, а у нас если рентабельность ниже 30% — значит, за проект не стоит и браться! Привыкли к сверхприбыли и до сих пор придерживаются этого стандарта. А вкладывать в науку никто не хочет — все требуют отработанных технологий. У нас в России предприятия по 30 лет работают без модернизации.
— Вузы Кузбасса участвуют в инновационных программах?
Ирина Кудряшова: — Условия развития малого бизнеса в Кузбассе все же уступают тому же Новосибирску. Самая главная проблема — это реализация инновационных проектов. Вот когда инновации будут нужны бизнесу и рынку, тогда они будут продаваться и под них появится финансирование. Мы встречались с представителями бизнеса, и руководитель КЭМЗ сказал, что его предприятию не нужны инновации, — ему проще купить технологию за границей: она отработана, менее рискованна, пусть и более дорогая.
Но есть и другая проблема: эффективных, коммерциализированных прорывных проектов очень мало. У нас в начале осени в вузе прошли конкурсы инновационных проектов. Когда стали подводить итоги, то выяснилось, что по отдельным направлениям проектов очень мало, по другим их вообще нет, а те, что есть, не проходят экспертизу, так как не коррелируют с реалиями сегодняшнего бизнеса. И мы озадачились проблемой генерации инновационных идей. Создали студенческий бизнес-инкубатор МОЛНИЯ, который помогает студентам учиться генерировать идеи. Считаем, что генерирование идей — это задача вузов. Сейчас в связи с этим мы пытаемся менять учебные планы и программы.
— Как проблема генерации инновационных идей решается в медакадемии?
Дмитрий Кувшинов: — Когда был принят Федеральный закон № 217, по которому при вузах стало возможным создание малых предприятий, мы пытались реализовать его на своей площадке. У нас есть пока небольшие проекты. Как правило, со своими разработками приходит профессорский состав, и когда они выясняют, сколько бумаг нужно представить, то разворачиваются и уходят. Сейчас инновациями заниматься невыгодно.
Дмитрий Кувшинов: — Когда был принят Федеральный закон № 217, по которому при вузах стало возможным создание малых предприятий, мы пытались реализовать его на своей площадке. У нас есть пока небольшие проекты. Как правило, со своими разработками приходит профессорский состав, и когда они выясняют, сколько бумаг нужно представить, то разворачиваются и уходят. Сейчас инновациями заниматься невыгодно.
А. Л.: — На мой взгляд, главная задача государства — создать среду, когда инновации будут востребованы. За рубежом инновации приветствуются, там все четко выстроено: чем старше оборудование — тем выше налоги. У нас пока этого нет.
Екатерина Савостьянова: — Мы работаем согласно тому правовому полю, которое сейчас создано, и за его рамки мы выйти не можем. Создание технопарка стало качественным прорывом, который повысил уровень подготовки инвестиционных проектов. Благодаря работе технопарка соискатели или резиденты с их инновационными проектами могут свободно обращаться в любой банк или к частному инвестору.
— Николай Иванович, как решается проблема финансирования инновационного проекта «Суховского»?
Николай Федоров: — Откровенно говоря, никак не решается. Мы являемся резидентами технопарка, но также не можем найти способ профинансировать свой проект создания тепличного комплекса для производства огурцов по интенсивной технологии «Светокультура». Дело в том, что в защищенном грунте у нас в России урожай не превышает 50 кг на 1 кв. м. Мы же по адаптированной голландской технологии можем выращивать до 95 кг на одном квадратном метре. Сейчас себестоимость высока за счет того, что услуги естественных монополий дорожают. Чтобы предприятие развивалось, перед ним стоит задача осваивать такие интенсивные технологии. Примерная стоимость нашего проекта — 350 млн рублей. Когда мы представили этот проект на экспертном совете технопарка, все участники совета поняли, что результаты себя долго ждать не заставят. Причем в период подготовки проекта мы рассчитывали, что его можно будет даже через банки пропустить. Но до сих пор нам не удалось решить проблему финансирования проекта: банки требуют залоговую базу вдвое больше стоимости проекта. Для гарантийных программ сумма нашего проекта велика. В общем, пока ищем варианты
Источник: ksonline.ru
