За жёсткие правила игры по новым законам

29.02.08

О четвёртой части Гражданского кодекса и неисполнении норм патентного права, безответственности государственных и научных организаций и основаниях для принятия серьёзных мер в интервью STRF.ru рассказал заместитель руководителя Роспатента Александр Корчагин.

Александр Корчагин: «Государство, прежде чем формировать заказ, должно провести патентное исследование, определяющее достигнутый в той или иной области уровень развития науки и техники, чтобы ненароком в очередной раз не заставить учёных изобретать велосипед»

Какова Ваша оценка вступившей в силу с этого года четвёртой части Гражданского кодекса?

– Четвёртая часть ГК аккумулировала в себе все законы, регламентирующие отношения в сфере интеллектуальной собственности, в том числе и патентный закон. Сами нормы закона практически не изменились, только немного обновилась терминология. Например, вместо договора уступки права теперь действует договор отчуждения права и т.д.

Означает ли отсутствие принципиальных изменений в законодательстве то, что практика применения патентов останется прежней? Или, может, некоторые новации будут прописаны в подзаконных актах, которые, кстати, до сих пор не приняты?

– Если нормы закона не поменялись, то не поменяются и правила исполнения этого закона. Практику правоприменения в силах корректировать только суды. Но, опять же, эта корректировка будет связана не с изменениями в законе, а с совершенствованием подходов к его исполнению.

Как на практике работает патентное законодательство, или, вернее, теперь уже «патентная часть» ГК?

– Проведённые Роспатентом проверки показали, что только по 10–20% госконтрактов, целью которых является создание инновационного продукта, оформляются патенты; 80–90% результатов оплаченной государством научно-прикладной деятельности не получают правовой охраны. О чём это говорит? О том, что основная часть результатов не соответствует необходимому техническому уровню, хотя, замечу, контракты с научными организациями заключаются для получения продукта, который превосходил бы имеющиеся аналоги, а не копировал то, что уже есть. Если допустить, что результаты прикладной науки всё же вносят вклад в научно-технический прогресс, и при этом не патентуются, значит, всплывает другая проблема – их никто не собирается вовлекать в гражданский оборот, так как коммерциализация «научного продукта» возможна только при наличии его правовой охраны.

И в том, и в другом случае имеет место неисполнение закона, по которому первичной является федеральная потребность в результатах научной деятельности; и для удовлетворения которой государство заключает договор с научной организацией. Анализируя результаты проверки с упомянутым ранее соотношением, можно сделать вывод, что либо федеральной нужды в заказанном научно-техническом результате не было, и тогда претензии к тому, кто формировал эту нужду, либо научная организация представила результат в таком виде, в котором он не может удовлетворить пожелания заказчика. В подобных ситуациях необходимо ставить вопрос о неэффективном расходовании бюджетных средств, кстати, исчисляемых миллиардами.

Контролем в этой сфере занимается в том числе и Роспатент. Какие меры будете предпринимать?

– Должны быть приняты достаточно жёсткие меры по выполнению действующего законодательства. Я говорил о проверке госконтрактов (мы брали случайную выборку, всего 300 договоров), которая выявила много нарушений. Не буду сейчас озвучивать цифры, скажу только, что основания для принятия мер есть.

Каким образом можно решить обозначенные проблемы? Что должно сделать государство, а что – научные организации?

– Государство (точнее, действующий от его имени госзаказчик), прежде чем формировать заказ, должно обеспечить проведение патентных исследований, определяющих достигнутый в той или иной области уровень развития науки и техники, чтобы ненароком в очередной раз не заставить учёных изобретать велосипед. Сегодня это делается крайне редко.

Например, в договорах пишется, что права на результаты научно-технической деятельности принадлежат исполнителю, но не пишется, что исполнитель должен обеспечить правоохрану полученных результатов. А поскольку данных обязательств нет в договоре, их не выполняют. В договоре целесообразно написать: «Права закрепляются путём получения патента или в отдельных случаях по согласованию с заказчиком, охраняются в режиме коммерческой тайны на имя исполнителя». Такая запись сделает более определёнными правоотношения заказчика и исполнителя. Также в договоре должна быть запись о том, кто берёт на себя ответственность за введение в оборот полученного результата. К сожалению, сейчас в большинстве случаев никто даже не задумывается о составлении планов использования результатов: деньги потрачены, отчёт подписан, акт принят – и всё.

Для решения обозначенных проблем в каждой научной организации нужно создать подразделения, формирующие политику в области коммерциализации результатов научно-технической деятельности, в которой должны работать в том числе специалисты по введению в оборот объектов интеллектуальной собственности.

Но это уже вопросы не четвёртой части ГК.

Как Вы думаете, когда страна построит инновационную экономику?

– В последние два года наметилась тенденция к решению существующих проблем, но статистика пока не внушает оптимизма. Простой пример: за истекшие пять лет финансирование прикладных исследований увеличилось втрое. Казалось бы, что и количество имеющих правовую охрану результатов этих исследований должно увеличиться во столько же раз, но оно выросло только на 20%. Это означает, что пока мы не перешли в полной мере от слов об инновационной экономике к созданию этой самой экономики, в основе которой лежит результат научно-технической деятельности. Но будем к этому стремиться.

Наталья Быкова

Источник: STRF.ru