Зажечь искру Гай Чазан (Guy Chazan), The Wall Street Journal, США

15.03.07

Российская экономика бурно развивается благодаря нефтедолларам.
Инвестиционный бум преображает целые отрасли промышленности.
Борский завод позабыл о бартере.

Бор, Россия - В цехах суперсовременного Борского стекольного завода рабочие в синих комбинезонах производят ветровые стекла для «фордов» и «рено» российского производства. Эта картина дает представление об инвестиционном буме, преображающем промышленный ландшафт России.

Когда-то стеклозавод был настолько беден, что платил зарплату рабочим швейными машинками и другими товарами на продажу. Теперь, после того, как бельгийские инвесторы вложили в него 100 миллионов долларов, он служит демонстрацией истории успеха: на Борский завод приходится все большая доля стекол для западных машин, собираемых в России.

«Нас ждет большое будущее, - говорит директор Борского завода Валерий Тарбеев. - Некоторые стоят в очереди за новым Ford Focus до полугода».

По всей России компании тратят миллиарды долларов на модернизацию оборудования и увеличение производственных мощностей, чтобы быть в состоянии удовлетворять растущий потребительский спрос. Это результат активного экономического роста, продолжающегося уже семь лет. Бум, которым Россия обязана своему мощному энергетическому сектору, но который затронул и другие сферы экономики, служит убедительным объяснением нынешней напористости России на мировой арене.

Экономическое возрождение, начавшееся примерно в 2000 г., когда Владимир Путин был избран президентом, объясняет и его громадную популярность. При Путине ВВП на душу населения увеличился почти в четыре раза примерно до 7000 долларов, и свое благосостояние повысило около 20 миллионов людей, живших за чертой бедности. Такие глобальные корпорации, как Intel Corp. и Ford Motor Co., быстро расширяют сферу своей деятельности в России.

Впервые после распада Советского Союза опросы общественного мнения показывают, что больше людей смотрит в будущее с оптимизмом, чем с пессимизмом. Уверенность в завтрашнем дне отражается в высоком уровне одобрения политики Путина, не опускающемся ниже 70 процентов.

Возрождение российской экономики началось после финансового краха 1998 г. При ослабленном рубле отечественные производители смогли эффективно конкурировать с дорогостоящими импортом. Простаивавшие ранее заводы возобновили работу, и объем производства начал расти. Затем, с ростом мировых цен на нефть, в страну хлынула валюта, подпитывая дальнейший рост.

Поскольку приток денег начал стимулировать внутренний спрос, возрос и объем импорта. Российские компании обнаружили, что для сохранения конкурентоспособности им нужно инвестировать в более эффективные технологии. В то же время, некогда шаткие российские банки оказали промышленности поддержку кредитами, а снижение уровня инфляции привело к уменьшению процентных ставок. Вероятно, важнее всего то, что при Путине политическая стабильность позволила компаниям с уверенностью инвестировать в будущее.

Теперь они вкладывают полученные доходы в фиксированный капитал - оборудование и новые производственные здания. В прошлом году уровень инвестиций вырос на 13,5 процентов, достигнув одной из самых высоких годовых отметок после распада СССР. Если ранее большая часть расходов приходилась на компании, работающие в добывающем секторе, то сегодня экономический рост подпитывают предприятия пищевой и автомобильной промышленности. По словам экономистов, диверсифицированная инвестиционная база гарантирует продолжение роста даже при падении цен на нефть.

Нижегородская область, в которой находится Бор, служит примером того, как богатство, попадавшее некогда исключительно в энергетический сектор, постепенно проникает и в другие отрасли. «У нас нет ни нефти, ни газа, ни золота, - говорит губернаторВалерий Шанцев, - однако рост промышленного производства в прошлом году вдвое превысил средний уровень по стране».

В 2006 г. экономический рост в Нижегородской области составил 7 процентов. Предприятия, производящие разнообразные товары - от средств для ухода за волосами до пива - вкладывают капитал в расширение производства. Здесь закрепились такие иностранные компании, как шведская IKEA и Citigroup Inc.

При царском режиме Нижний был торговой столицей России, одним из ее самых космополитичных городов и местом, где устанавливались европейские цены на пшеницу. «Когда-то у нас была поговорка, - говорит Шанцев. - «Если Петербург - это голова России, а Москва - ее душа, то Нижний - кошелек».

Но в советские времена Нижний стал бастионом оборонной промышленности и был закрыт для иностранцев. Он был настолько изолированным, что в 1980 г. Москва отправила сюда во внутреннюю ссылку диссидента Андрея Сахарова.

Когда Советский Союз распался, динамичный молодой губернатор по имени Борис Немцов вновь открыл регион миру. Назначенный Кремлем на эту должность в 1991 г., он был одним из первых региональных лидеров, приватизировавших местные магазины, сферу услуг и сельскохозяйственные угодья. В область были привлечены иностранные инвесторы. При нем Нижний стал лабораторией экономических реформ.

«Немцов со своей пышной шевелюрой каждый день появлялся на телевидении и призывал: «Проснитесь! Возвращайтесь к корням и делайте бизнес», - вспоминает Кендрик Уайт (Kendrick White), американский консультант, живущий в Нижнем с 1992 г.

Но он был бессилен перед экономическим спадом, охватившим страну. Лишившись госзаказа и субсидий, оборонные заводы Нижнего - крупнейшие работодатели города - встали на путь банкротства.

Борский стеклозавод тоже боролся за выживание. В отсутствие наличных он и другие компании прибегли к бартеру. Например, один крупный российский автозавод менял машины на стекло. В свою очередь, Бор расплачивался машинами с поставщиками песка. Еще один партнер - подмосковный завод, некогда принадлежавший компании «Зингер» - платил за борское стекло швейными машинками, которые рабочие получали вместо зарплаты.

«Мы жили в постоянной панике, - вспоминает директор Тарбеев. - Когда поступали деньги, нужно было решать, на что их потратить: на выплату зарплат, электричество или сырье. На все сразу никогда не хватало».

Тарбеев понял, что в одиночку Борский завод не справится и начал искать партнеров за рубежом. Наконец, в 1997 г. компания Glaverbel SA, бельгийское звено японского концерна Asahi Glass Co., купила акции завода и за следующие восемь лет увеличила свой пакет до 85 процентов. Борский завод обрел финансовую безопасность, которой он был лишен большую часть десятилетия.

Между тем, деловой климат Нижегородской области ухудшался. Немцов стал членом правительства и уехал в Москву, а в 1999 г. губернатором был избран Геннадий Ходырев, возглавлявший область в советские времена. Он мало способствовал привлечению инвестиций. Всем запомнилось, как он отказался встречаться с представителями руководства корпорации Toyota, желавшими выбрать место для завода по сборке автомобилей, послав вместо себя своего заместителя. Его постоянные стычки с областным законодательным собранием замедляли процесс принятия решений. Местные бизнесмены говорят, что бюрократические проволочки и облавы налоговой полиции крайне затрудняли работу.

Ситуация начала меняться в 2005 г., когда подошел к концу срок полномочий Ходырева. Путин, отменивший выборы лидеров регионов, шокировал нижегородскую элиту, назначив ему на смену чужака: тогдашнего вице-мэра Москвы Валерия Шанцева.

Кремлевские чиновники надеялись, что Шанцев приведет Нижний к благосостоянию - как ранее российскую столицу. Он был одним из тех, кто превратил Москву из мрачного, унылого города в роскошный мегаполис с множеством современных офисных зданий и торговых центров в западном стиле.

Деловой стиль работы Шанцева резко контрастировал с тяжеловесной бюрократией его предшественника. Но мало общего он имел и с рыночным либерализмом Немцова. На самом деле, Шанцев применяет методы, опробованные в Москве, где всем распоряжается харизматический мэр Лужков, а от мэрии зависит судьба практически всех проектов в сфере бизнеса и строительства.

Некоторые нижегородские бизнесмены опасаются, что и в их городе разовьется подобное кумовство. Их пугает диктаторский стиль Шанцева. Даже сегодня некоторые законодатели сетуют на то, что важные законы принимаются практически без обсуждения.

Шанцев, лысый и довольно угрюмый 59-летний мужчина, проработавший несколько десятилетий коммунистическим функционером, признает, что соперники называют его деспотом. От отметает критику. «Идея была такой, что, чем больше людей принимает решения, тем больше демократии, - говорит он. - Это неправильно».

Хотя его политика вызывает полярно противоположные мнения, мало кто оспаривает то, что его появление оздоровило нижегородскую экономику. Вскоре после прихода к власти он собрал в своем кабинете бизнес-элиту региона и предупредил ее, что избегать налогообложения не стоит. Свежи были воспоминания о деле ЮКОСа, когда государство разгромило крупнейшую российскую компанию, предъявив ей многомиллиардный счет за неуплаченные налоги, и повторять предупреждение не пришлось. Бюджетные поступления резко выросли.

Вслед за этим он попытался исправить репутацию Нижнего среди инвесторов. Он создал специальное ведомство по ускоренному утверждению инвестиционных проектов и публично порицал своих подчиненных за проволочки. Местная деловая элита прозвала его «Танком».

Власти хвалятся, что за последний год было утверждено 350 инвестиционных проектов в разных сферах - от жилищной до промышленной. Ожидается, что эти проекты, общей стоимостью 1,46 млрд. долларов, создадут в ближайшие три года не менее 58 000 новых рабочих мест.

«У Шанцева есть видение - он умеет добиваться поставленной цели», - говорит Роберт Фельчак (Robert Felczak), менеджер принадлежащего компании IKEA нижегородского ТЦ «Мега», который открылся в октябре.

При Шанцеве Нижний стал символом инвестиционного бума, прокатившегося по крупным городам российской провинции. Как грибы после дождя растут новые жилые дома, гостиницы и офисные здания. Окраины города усеяны салонами Porsche и Audi, а логотипы Citibank и Hugo Boss зазывают клиентов на главной улице города.

Перемены впечатляют Дэйва Молинари (Dave Molinari), менеджера нижегородского отделения Intel. Он говорит, что Нижний, куда он впервые попал пять лет назад, его «шокировал». «Это был грязный город, с обшарпанными домами и кошмарными дорогами», - говорит он. Теперь он «каждый день поражается изменениям».

Уровень инвестиций в России все еще гораздо ниже, чем в других экономиках, переживающих бум - он достигает всего 18 процентов ВВП, в то время, как в Китае - 40 процентов. Некоторые опасаются, что экономика не выдержит резкого падения цен на нефть. Несмотря на стремление Кремля к диверсификации экономики, России еще далеко до того, чтобы стать экспортной базой западных производителей, которой сегодня являются Китай и некоторые восточноевропейские страны.

Создать угрозу нынешнему экономическому подъему могут и такие политические проблемы, как коррупция и авторитарный стиль правления. «В России, где повышается роль государства в экономике, не видно предпринимательской динамики, сравнимой по масштабу с американской или китайской, - говорит Джон Литвак (John Litwack), ведущий экономист московского представительства Всемирного банка. - Если они действительно хотят, чтобы экономика была инновационной, то ее нужно децентрализовать».

Но российские и зарубежные компании достаточно уверены в будущем для того, чтобы инвестировать. Недавно начался массовый приток капитала в Нижний Новгород - в основном, это связано с бумом в потребительском секторе: розничной торговле, строительстве и производстве. Российский нефтяной гигант ОАО «Лукойл» объявил о планах модернизации своего нижегородского нефтеперерабатывающего завода для производства высококачественного бензина для импортных машин. Модернизация обойдется в 700 млн. долларов. ОАО «Сибур Холдинг», крупная химическая компания, вкладывает почти 800 млн. долларов в строительство нового завода по производству винила для пластиковых окон, кабелей и стройматериалов.

Оздоровление экономики принесло огромную выгоду Борскому стеклозаводу. Как единственный российский производитель стекла, изготавливающий лобовые стекла для автомобилей по международным стандартам, он является основным поставщиком западных автогигантов, собирающих автомобили в России. В 2006 г. уровень продаж машин иностранных марок преодолел миллионную отметку, увеличившись за три года более, чем в четыре раза. С 1997 г. продажи Борского завода удвоились, достигнув уровня в 205 млн. долларов.

Его бельгийские владельцы потратили более 16 млн. долларов на новую линию по производству специального ламинированного стекла. Сегодня среди заказчиков завода - Ford и Renault SA. К ним готова присоединиться Toyota, строящая завод под Санкт-Петербургом.

«Предпосылки к буму есть у производителей не только машин, но и комплектующих», - говорит Тарбеев.

Растут и доходы компаний, пришедших в область при прежней администрации. Intel, создавший здесь в 2000 г. лабораторию по разработке программного обеспечения, повысил численность своего персонала с 12 до 500 человек, и откроет офисы в новом «технопарке», создаваемом Шанцевым. Пивная компания Heineken NV инвестирует около 60 млн. долларов в широкомасштабную модернизацию нижегородского пивоваренного завода, приобретенного ею в 2004 г.

На подъеме даже старые советские заводы. Судоверфь, на которой когда-то строились атомные подводные лодки, теперь производит танкеры на экспорт. Авиазавод корпорации «МиГ» производит шестиместные воздушные такси, на которых руководители компаний перемещаются между Нижним и другими городами Поволжья. Рост оборонных расходов России также принес пользу индустрии, которая получила новый крупный контракт на модернизацию истребителей МиГ-31.

Неплохо идут дела и у предприятий малого бизнеса. Одно из них - мебельный завод «Карина», принадлежащий Дмитрию Бирману. Он пошел в бизнес в начале 1990-х, продавая роскошную итальянскую мебель нижегородским нуворишам. В 1996 г. он вложил свою прибыль в небольшой мебельный завод. Удача пришла к нему в 1998 г., когда после финансового кризиса большинство россиян не могло позволить себе импортные кровати и гардеробы.

Но бизнес действительно пошел на взлет в 2005 г., когда в российский нефтяной бум начал приносить ощутимые результаты. Резко выросло число заказов на мебель со стороны новых частных гостиниц и офисных центров. В последнее время повышение расходов государства на здравоохранение и образование привело к заключению новых контрактов на производство школьных парт, прикроватных столиков для больниц и кухонь для новых проектов малобюджетного жилья.

Для того, чтобы поспеть за спросом, Бирман закладывает в бюджет 400 000 долларов на новую производственную линию. «На сегодняшний день это самая крупная моя инвестиция», - говорит он.

Антон Беспалов

Источник: «ИноСМИ.Ru»